– А позвольте-ка уважаемый сударь полюбопытствовать, где это и в какой стране на печатях так четко и ровно круги вырезают. Как будто не человек это делал, а какая-то машина в виде автоматического циркуля. А?
И что ему сказать? То-то. Будем надеяться, что крючкотворам бумагу близко показывать не буду. Считаю до трех: раз-два-три… Ничего не разглядел? А там и разглядывать нечего. Шутки шутками, но вопрос действительно серьезный, придется печать ставить на неровной поверхности, чтобы и изображение было таким же неровным.
Русский язык я знаю. Кое-какие языки тоже знаю прилично для общения по любым вопросам. Одет буду по времени. С неизвестными мне языками лингвафон поможет. Один лингвафон остался в закопанной автомашине и ждет лучших времен, когда мы все-таки откопаем изделие мастеров с планеты Таркан и пронесемся по Северной Осетии с ветерком…
Заказ на изготовление печати разместил. Вместе с костюмером театра посадили мастеров на изготовление мне костюма. Костюмер сам приглядывал, как его шьют. Опять же само шитье. В те времена машинок швейных не было, шили на руках, специальными одежными швами. Получалось достаточно быстро, да и крепость была неплохая. Машинки появились только в девятнадцатом веке. Патент на самую удачную машинку в августе 1851 года получил американец Исаак Зингер, ставший мировой знаменитостью. Меня заверили, что машинная строчка будет только там, где ее не будет видно, а мне кажется, пусть шьют, как хотят.
Глава 7
Легко сказать, сейчас поеду в путешествие по времени. Раньше и я тоже так думал. Что из этого получалось, читатель уже знает по прочтению ранних их описаний. К любому мероприятию нужно готовиться, чтобы путешествие было приятным и запоминающимся по природным красотам, а не беготней по восполнению того, что не удалось заготовить заранее.
Итак,. на поезде еду в Калининград. Там покупаю коня на одной из конеферм и переношусь в год примерно 1650-й после окончания Тридцатилетней войны. Войны между католической и протестантской Европой. Испания и Австрия Габсбургов, католики Германии и Польши против Франции, Швеции, Дании, Нидерландов, Англии, России. Практически все государства Европы участвовали в этой войне. Одни империи распадались, другие укреплялись.
Багажа у меня набралось немало. Провожали меня только близкие люди. Футляр с боевой рапирой был в руке, в кармане чувствовалась тяжесть пистолета, купленного у моего знакомого антиквара. Полицейский «Вальтер» первых выпусков калибра 7,65 мм, нигде «не запачканный и не засвеченный» с оперативной кобурой под левой рукой. Как это говорят: «Трудно жить в деревне без нагана». А в моем путешествии с большим количеством ценностей это совершенно не лишний предмет гардероба.
На дорогу ушла почти неделя. Трое суток до Москвы. Сутки до Петербурга. Сутки на пароме до Калининграда. Вещи в камере хранения. По объявлениям нашел конеферму. Съездил, приторговал себе коня. Купил и попону, так как на седле моем потник очень маленький.
Перевез вещи на ферму и переночевал. Сказал, что я из военно-исторического клуба и занимаюсь ролевыми играми в духе короля французского Людовика четырнадцатого. Хозяин даже и не удивился.
– У нас, – говорит, – со всех стран приезжают ваши ролевики, битвы настоящие производят, из пушек, ружей стреляют. Интересно посмотреть. Если что, приезжайте снова, ночлег и питание обеспечим.
Я оставил у него свою одежду и выехал в направлении видневшегося вдали леска с надеждой, что часа через два я перешагну порог времени и буду уже там.
Подъехав к лесу я, я повернул кольцо на три с половиной оборота влево. Мгновенное потемнение в глазах показало, что перемещение произошло и что я уже не так болезненно реагирую на него. Попривык, что ли. Обернувшись назад, я увидел все-тот же хуторок фермерского хозяйства, из которого выехал не более часа назад. Все было так же и не так.
Из печной трубы вился дым, и цвет хуторка стал как будто бы потемнее. Нужно проверить, что именно изменилось и заодно произвести корректировку по времени. Чем ближе я подъезжал, тем больше было изменений в самой конструкции дома, прилегающих построек, загонов. Не видно трактора с прицепом, автомобиля хозяина, пары велосипедов, зато появилось бревно коновязи, у которого уже стояли три оседланных лошади и преспокойно похрустывали сеном.
Свою лошадь я привязал рядом и сунул перед ее носом пук лежавшего рядом сена. Зашел в дом. Конечно, я уже в другом времени. Дом больше. Конструкции прочнее. Не видно фабричной обработки древесины. Все делалось вручную и обрабатывалось примитивными стругами. Но было крепко и добротно.