И теперь ему хотелось найти для Кэти О'Киф то, что ему дали в той семье, – надежный дом.
Счастье, что в таком юном возрасте она не сознает, в каком шатком положении оказалась. Но вскоре она почувствует это, а он не хотел, чтобы Кэти было плохо.
Нет, она останется с ним, пока он не найдет ей хорошую семью. Надежную семью. Тех, кто ее полюбит и никогда не покинет.
– Мать доверила ее мне, – сказал он. – Она была одинока и надеялась, что я помогу ее ребенку, если с ней что-то случится. Хотя я никак не думал, что все так произойдет. Но теперь я опекун и лично позабочусь о Кэти, пока не будут приняты меры.
– Какие меры? – тихо спросила Амелия.
– Я найду семью, которая захочет ее удочерить. Ведь это, наверное, не сложно? Она красивый ребенок. Ей всего семь месяцев. Наверняка найдутся сотни семей, которые будут рады ее воспитать.
Очередной красный свет. Машину огласили детские вопли.
– Как ты думаешь, она хочет есть?
– Не знаю.
– Может, где-нибудь остановимся и попробуем ее покормить? И тогда ей станет лучше?
– Хорошо. – Мак согласился бы на что угодно, лишь бы малышка успокоилась. Ее жалобные вопли разрывали ему сердце.
Он подъехал к бензоколонке.
– Все равно надо заправиться. Наверное, прогноз погоды был точным. А если начнется метель, мне понадобится полный бак.
Мак вышел и стал заправлять машину. Он видел, как Амелия вышла и забралась на заднее сиденье, к малышке. Мак постоянно бросал взгляды на окно рядом с их сиденьем. Амелия открыла сумку с памперсами и нашла бутылочку. Она наклонилась и принялась кормить Кэти.
Он наблюдал, как Амелия склоняется к малышке и что-то говорит. Она улыбалась девочке. Он знал, что ее глаза сияют, хотя она смотрела только на Кэти, а на него и не оглянулась. Сияют особенным светом… который принадлежит только Амелии Галлагер. Ее глаза привлекают к ней людей.
Даже маленьких детей.
Донован как-то назвал ее общительной и дружелюбной, идеальной секретаршей, грамотно и вежливо ведущей прием посетителей. Может быть.
Пожалуй, его коллега не ошибся, когда назвал ее общительной, но с Маком Амелия была не очень-то дружелюбна.
Если на то пошло, она обращалась с ним чуть ли не враждебно. Вечно к нему придиралась.
Конечно, он отвечал ей тем же. Об их шутливых ссорах знали все, кто работал в офисе.
Почему она всегда гладит его против шерсти?
Мак заметил, что бензин больше не льется. Он вернул на место крышку, закрыл бак и пошел расплачиваться, все еще теряясь в догадках относительно Амелии и чувств, которые она у него вызывает.
Мия наблюдала, как Мак скрылся в здании. Перед тем как уйти, он долго и пристально смотрел на нее.
– Что с ним такое, Кэти? – прошептала она.
Когда он говорил о Кэти, Мия услышала в его голосе нечто особенное и поняла, что дело не только в желании Мака найти ребенку семью. В его тоне чувствовалась скрытая боль, ранимость. Прежде она никогда не слышала ничего подобного.
Мия знала, что Ларри часто занимается благотворительностью. Но раньше она всегда думала, будто таким образом он выполняет требования фирмы: каждый юрист должен вернуть обществу долг, занимаясь благотворительной деятельностью.
Однако теперь Мия спросила себя, не кроется ли здесь нечто большее.
Кэти с восторгом пила из бутылочки молочную смесь. Ей хотелось есть. Очень хотелось есть, судя по тому, с какой скоростью пустела бутылочка.
– Разве они тебя не кормили? – спросила Мия.
Кэти улыбнулась, не отрываясь от соски. На краю соски появились молочные пузырьки.
– Ты очень милая, – сказала ей Мия.
Кэти загукала в знак согласия. Именно в этот миг Мак открыл дверцу и сел в машину.
– Ты готова?
– Конечно. Я останусь на заднем сиденье, и пусть Кэти допьет все до конца, пока мы едем в магазин.
– Отлично.
Она была почти рада, что сидит с Кэти на заднем сиденье. Так ей не придется выдерживать взгляды Мака.
Конечно, Мия не отличалась робостью, но от его взглядов она всегда чувствовала себя так, будто он видит…
Ну, она не знала точно, что именно он видит. Но что бы это ни было, Мии становилось не по себе. Почти так же, как и от загадочных поступков Мака.
Она посмотрела на ребенка и не могла не вспомнить детство своих братьев. Мать частенько просила ее покормить их. И сейчас Мия так же кормила Кэти.
– Ты отвечаешь за них, Мия, – сказала ей тогда мать. Мия и сама была почти ребенком, но она заботилась сначала о Марти, потом – о Райане.
Когда отец их покинул, она стала помощницей своей матери, хотя была всего на несколько лет старше братьев.
Но теперь Райан окончил учебу, и ее забота о братьях подошла к концу. Теперь Мия могла исполнить все свои мечты.
Например, не только купить новую машину.
Она могла путешествовать. Может быть, даже ходить на свидания…
Ничего серьезного. Мии не хотелось ничего серьезного и долговечного. Ей хотелось развлечься.
Ее хотелось приключений. Хотелось осуществить свои мечты… если она когда-нибудь сумеет понять, о чем мечтает. Она вздохнула.
– Почему вы там так притихли?
Она заставила себя выбросить из головы мысли о прошлом. Лучше сосредоточиться на том, что происходит здесь и сейчас.
– Теперь ты жалуешься, что стало слишком тихо?
– Нет, – со смехом сказал Мак. – Послушай, может быть, после магазина ты поедешь ко мне домой и поможешь, хотя бы ненадолго? Я должен купить кроватку и все необходимое на то время, пока она поживет у меня. Нужно все подготовить, а с Кэти я один не управлюсь. Я хочу сказать, что, когда мы закончим работу, привезу тебя обратно к офису и ты сможешь забрать свою машину.
– Конечно, – не раздумывая, сказала Мия. Взявшись за гуж, не говори, что не дюж.
Прошло около двух часов. Машина была битком набита детскими вещами. Мак скупил весь детский отдел. Мия наблюдала, как он пытается выбрать маленький монитор… она не могла не признать, что он ведет себя очень мило.
Это Ларри Маккензи – «милый»? Мия не верила себе самой. Ей очень хотелось попасть к себе домой и выбросить из головы этот странный день.
Она снова села на переднее сиденье, и они поехали к Маку. Машина остановилась на подъездной аллее. Теперь почти все, вздохнув, подумала Мия, когда Мак припарковался и выключил зажигание.
Мия внимательно посмотрела на дом Мака. Она не знала точно, как должен выглядеть дом, в котором он живет, но его внешний вид оказался для нее полнейшим сюрпризом.
Это было изящное двухэтажное кирпичное здание в Гленвуд-Хиллз – красивом старинном квартале. В самом центре двора перед домом росло огромное дерево. Наверное, летом в его тени оказывалось все здание. А теперь оно выглядело как заснеженный страж.
– Идем, – сказал он. – Если ты вытащишь Кэти, я начну распаковывать вещи.
Должно быть, это займет его надолго. Зачем он купил столько детских вещей, если не собирался оставлять ребенка у себя? Их же хватит на год, а то и больше.
Кроватка, пеленальный стол, одежда, бутылки, соски-пустышки, игрушки, ползунки – трех разных размеров, потому что они так и не угадали размер Кэти, и молочная смесь.
– Идем, Кэти, – сказала Мия, расстегивая ремни на сиденье.
– Вот. – Мак бросил ей ключи.
Мия отнесла малышку на крыльцо, положила на землю детское автомобильное сиденье и отперла дверь.
– Выключатели слева, – крикнул Мак.
Мия щелкнула двумя выключателями. Один зажег свет над крыльцом, а второй включил лампу на столе возле дивана, обитого темной кожей. Мия сбросила ботинки, подошла к дивану и положила на него автомобильное сиденье с ребенком.