— Вовсе нет. Зато ты можешь сделать это в свое удовольствие. — Он смотрел на нее хитрым испытывающим взглядом. — Или ты все-таки мне что-то не договариваешь?
В этот момент за дверью раздался какой-то странный звук, от которого Джессика непроизвольно сжалась.
— Что это? — спросил Кевин.
— Наверное, у кого-то работает телевизор. Звук повторился, но уже более настойчиво.
Душа Джессики ушла в пятки.
— Нет, это не телевизор…
— Тогда, наверное, капризничает соседский ребенок. Пока, спасибо, что подвез, — пробормотала она. Затем торопливо вставила ключ, отперла замок и потянула на себя ручку.
— Джессика? — позвал Кевин.
Она остановилась на пороге и нехотя обернулась.
— Что?..
В этот момент вторая внутренняя дверь распахнулась и в проеме показалась молоденькая девушка. Она держала на руках ребенка, который, увидев Джессику, потянулся к ней ручками.
— Слава Богу, ты вернулась! — сказала девушка. — Малыш без тебя никак не мог успокоиться. Я покормила его полчаса назад, он хорошо поел.
— Спасибо, — сказала Джессика.
Няня передала ей ребенка, не замечая стоящего рядом мужчины.
— Мама, — заплакал малыш. Он вцепился пальчиками в воротник Джессики и обиженно уткнулся в ее шею.
Она стояла как вкопанная, не решаясь взглянуть на Кевина. Что она могла ему сказать, какими словами объяснить, почему все эти годы скрывала от него сына?! Хотя, если так разобраться, ее вины в этом нет. Кевин сам не стал искать ее. Но они формально все эти годы считались супругами, поэтому Джессика не имела права скрывать факт рождения Джимми.
4
Минуты мучительно тянулись. Еще тягостнее для нее было чувствовать на себе странный взгляд Кевина. О чем он думал в эти минуты?
У него же голова шла кругом. Ребенок… этот маленький мальчик… Она уже, оказывается, мать! Он стоял и растерянно смотрел на нее.
Вдруг его осенило: а что, если этот ребенок — его?!
Он скрестил руки и попытался успокоиться. Ему требовалось время, чтобы как следует поразмыслить, обдумать все на трезвую голову, а не бросаться сразу в идиотские догадки.
С трудностями в бизнесе он справлялся, используя свой интеллект, а не чувства. Спокойствие и рассудок всегда выручали его раньше, значит, выручат и сейчас.
Он пригладил волосы и осторожно посмотрел на Джессику. Итак, опираясь на логику, можно предположить, что его жена вряд ли оставила бы его и ушла, притом непонятно куда, если б была от него беременна. Она не настолько безрассудна, чтобы решиться на такой рискованный поступок. И уж если бы Джесс носила в себе его ребенка, то непременно сообщила бы ему об этом. Она должна была знать, что он примет такое известие с радостью. Если это, конечно, его ребенок.
— Джессика…
Она слегка поджала губы.
— Мне нужно идти, — сказала няня и, взглянув на свои часики, направилась к ступенькам.
— Спасибо. Я перезвоню тебе завтра.
Кевин проводил взглядом проскочившую мимо него девушку, глубоко вздохнул и задержал дыхание. Затем молча уставился на маленькое существо, нежно обнимающее шею Джессики. Он смотрел на нее — свою жену, на женщину, которую потерял так глупо…
Ему несложно было бы провести в уме необходимые подсчеты, только узнать бы возраст ребенка.
В одном он был уверен абсолютно. У нее вряд ли оставалась свободная минута, чтобы встречаться с кем-то другим. Быть девять месяцев беременной, сняться в кино, затем родить ребенка, открыть свою фирму… И все это за то время, пока они были в разлуке.
Стоп! Сыграть в кино… Она же исполняла там роль обманутой и брошенной на произвол судьбы наивной провинциалки. Ее героиня была беременной, а затем родила ребенка! Боже, получается, что реальность и вымысел переплелись, поэтому ей так и удался этот дебют. Она играла саму себя за тем исключением, что ее никто не бросал. Или все-таки бросил?.. Кевин зажал в железном кулаке свою боль. Что же произошло на самом деле?
Джессика тем временем, оглянувшись на него, прошла в холл. Мягкий свет струился с высокого потолка. Бедняжка была так напряжена, что на лбу появились морщины, а глаза наполнились слезами.
Поддавшись непонятному порыву, Кевин, даже еще ничего не выяснив, хотел обнять ее и целовать до тех пор, пока не исчезнут слезы. Он чувствовал, что именно так и следует поступить, однако не мог преодолеть невидимую грань отчуждения, появившуюся за годы разлуки.
Ребенок что-то пробормотал у нее на руках. Его крошечные пухленькие пальчики сжимали плечо матери. Она остановилась и вновь посмотрела на Кевина.
— Я должна уложить его спать. А тебе стоит выпить чашечку кофе. Кофеварка в кухне на столе…