Пропасть разверзлась вдоль всего коридора. Горы книг падали друг на друга, словно огромные костяшки домино.
— Все падает! — прокричала Мистраль.
В спальне Электра прижалась к Харви, а он прокричал:
— Красные знаки! Ищите на полу красные знаки!
— Шенг! Мистраль! Красные знаки!
Пол коридора с треском прогнулся, потом исчез в грохочущем облаке пыли. Стены покосились, из труб начали хлестать фонтаны воды, арки стерлись в порошок.
Электра не отходила от Харви, не замечая ничего, кроме шума.
Она даже не понимала, где находится, стоит она или двигается.
Пыль, повсюду пыль. Она услышала крик — может быть, Мистраль, а может быть, и нет.
Она пыталась высвободиться из рук Харви, но его рука крепко держала ее и защищала. Она почувствовала щеку Харви около своей щеки. И голос, который прошептал «все хорошо, все хорошо…», а вокруг них рушилось абсолютно все.
Они сели на пол и подождали. Теперь они слышали, как течет вода. Увидели мигающий свет. Шенг закашлялся. Его рюкзак на секунду появился из облака пыли.
Электра попыталась пошевелить ногой. Постепенно она поняла, что сидит на какой-то платформе, вокруг которой пропасть. И Шенг тоже балансировал на оставшемся нетронутом куске пола.
«А Мистраль?» — пронеслось у нее в голове.
Электра закрыла глаза.
Ее ноги болтались в пустоте, как у эквилибриста.
Сидя в «Мини-купере», Беатриче увидела, как дверь дома вылетела на улицу, словно пробка из бутылки, в огромном облаке пыли. Она выключила радио и, открыв дверь, бросилась на улицу.
Только сейчас она услышала шум: глухая вибрация, которая раздавалась от старых стен здания.
Она увидела, как люди высовываются из окон. Слышно, как хлопали двери, раздавались первые крики:
— Землетрясение!
— Он рушится! — Беатриче зажала рот руками.
Она не успела договорить: здание отклонилось назад, раскачалось и сложилось вдвое, словно выброшенная картонка из-под молока.
Беатриче спряталась за дверью «Мини-купера». Фары машины сверкали в пыли.
Люди начали выбегать из соседних домов. Некоторые кричали. Другие останавливались и наблюдали.
Мужчина спокойно подошел к ней.
— Это невозможно… — выдохнула Беатриче, узнав Якоба Малера.
Он был покрыт пылью с головы до ног. Его одежда стала такого же цвета, как его волосы, но он спокойно шел, словно ничего не случилось. Одной рукой он держал скрипку. Другой вел девочку.
Беатриче не верила своим глазам.
— Поехали, — сказал он, толкая девочку перед собой и сажая ее в машину. Его лицо было похоже на глиняную маску.
Беатриче включила задний ход, и «Мини-купер» отъехал, визжа шинами. Машина коснулась тротуара. Она включила первую передачу, сделала резкий маневр, надавила на клаксон, спугнув пару человек, застывших посреди улицы.
— Где Рысенок? — спросила она.
— Погиб, — сказал Малер.
— Как это произошло? — испуганно спросила Беатриче.
— Он слишком много ел, — со вздохом ответил киллер.
Электра открыла глаза. Она лежала на матрасе, голова на подушке, а над ней другая кровать.
Это ее двухъярусная кровать.
Она захлопала глазами, осмотрелась. Узнала мебель, погруженную в полутьму, вторую двухъярусную кровать.
Услышала дыхание Шенга и Харви, которые спали рядом с ней.
Ночь.
«Но какого числа?» — подумала она.
Попыталась пошевелить руками, потом ногами. Села, чувствуя, как кружится голова. Рукой ощупала лицо. На лбу у нее повязка.
Это был не сон.
— Электра? — шепотом спросил ее отец.
Девочка не заметила его. Он сидел в ногах ее кровати. Это была просто тень среди других теней.
Фернандо подошел и поцеловал ее.
— Электра, девочка моя… Что вы напридумывали? Он не обнял ее, ограничиваясь лишь взглядом через бортик кровати.
— С тобой все хорошо…
— Папа… — У Электры пересохло в горле. — Сколько времени? Как… как я здесь оказалась?
Дверь комнаты приоткрылась, и в нее вошла тетя Линда.
— Электра! — почти прокричала женщина. Потом прикрыла себе рот, чтобы не разбудить остальных ребят. — Слава богу! Все хорошо!
Тетя Линда нырнула в двухъярусную кровать, душа племянницу в страстных объятиях.
— Ты сошла с ума! Ты и твои друзья! — сказала она.
— Тетя, но что?..
Линда взяла ее лицо в руки и сильно сжала щеки.
— Это была глупость! Самая настоящая глупость!
— Папа… Тетя… Я не знаю, что вам сказать, я ничего не помню…