– Но это практически не возможно! – вскричал Адоглав, видя, как проклятые ювелиры приближаются к ним, выставив вперед себя руки со скрюченными пальцами и глядя пустыми глазницами, скрежеща зубами, надвигаются на них. – Они исчезнут только если разрушить кольцо, которое они охраняли тысячелетиями! Но ты, же не собираешься этого делать?
– Нет, не собираюсь. – ответил Деймон, и поудобнее перехватив свою трость, стал ждать, когда ювелиры и алхимики приблизятся на максимально близкое расстояние.
Ррраз – и лорд Адоглав разрубил своим мечом одного ювелира, рааааз – и второй упал на землю, чтобы подняться вновь.
– Я же тебе говорил, что их уничтожить совершенно не возможно! – прокричал лорд, отшвыривая в сторону сразу двоих.
– Да! Да! Да! – бесновался, сидя на камне Бальтазир и хлопая в ладоши, словно маленький ребенок. – Вперед! Вперед! Отнимите у него кольцо! Оно же должно принадлежать вам!!!
С глухим рыком и утробным ворчанием, ювелиры наступали вновь и вновь.
Дождавшись, когда один из ювелиров подошел к нему на расстояние вытянутой руки, Деймон с силой нанес удар тростью по его шее, разбивая склянку. Жидкость пролилась и ювелир, застыв на месте, покрылся трещинами и развалился на множество кусков, которые тут же превратились в прах.
Лорд Адоглав и Бальтазир буквально ошарашенные увиденным, вскричали в голос.
– Что?! Как?! – радость прозвучала в голосе лорда.
– Что?! Как?! – отчаянье и гнев в голосе Бальтазира.
– Молча! – ответил, усмехнувшись Деймон, и с огромной скоростью принялся разбивать склянки на шее ювелиров. Они были слишком медлительны и не могли даже увернуться от удара, так что буквально через минуту все ювелиры и алхимики были повержены.
Бальтазир метался среди своей маленькой армии, которая растворялась прямо на глазах, и вопил словно безумный.
– Нет! Нет! Нет! Прекрати! Оставь их в покое! Я возрождал их веками!!!
– Ну а я, уничтожил их за минуту. – ответил Деймон, поправляя шляпу и манжеты. – А теперь, пришел твой черед!
С этими словами он повернулся к демону и выкинул вперед руку, словно желая запустить в него энергошар, но Бальтазир в мгновение ока превратился в черный сгусток и быстро улетел в сторону замка Луцезора.
– Ябедничать полетел. – сплюнул в сердцах лорд Адоглав.
– Пусть. – ответил Деймон. – Луцезор мне ничего не сможет сделать. Я уже не часть его свиты. И кольцо он мне сам отдал, ты тому свидетель.
– Здорово ты их. – сказал Адоглав, разравнивая ногой горку праха, который ранее был ювелиром. – Он долго химичил, возрождая к жизни этих ювелиров. Каких только снадобий и заклинаний не находил. И как я сам-то не догадался, что уничтожить их можно лишив этого варева, заключенное в склянке, у них на шее?
– Нужно мыслить широко. – улыбнулся Деймон и, хлопнув друга по плечу, быстро помчался в сторону выхода. – Удачи, мой друг.
Адоглав поспешил за ним, он решил проводить его, кто знает, когда предстоит им еще встретиться. Вот уже показались черные каменные столбы и Деймон на бегу, пожав руку друга, оттолкнулся ногами от каменного блока, буквально выскочил из преисподней и приземлился на краю площадки.
– ААААААААААААААААА!!!!!!!! – что есть силы, в голос заорали Одди и Арсидис так, что аж у него уши заложило.
ГЛАВА 13.
В первую секунду, Деймон не понял, что мальчишек так напугало. Ведь это же был всего лишь он. Да, это был он, с горящими глазами и покрытый гарью и пеплом от злополучных ювелиров. Одди и Арсидис все еще вопили, убегая прочь от страшного места, и даже Вольф, его лучший друг и напарник, и тот попятился задом, не узнавая его. «Действительно» – подумал Деймон. – «Смрад ада перебивал любой запах».
– Эй, эй, друзья, куда же вы? Это я, Деймон!
Арсидис встал как вкопанный. По голосу можно было сказать, что это именно сэр Деймон. Но вот вид был точно не его. Осторожно оглянувшись через плечо, он, улыбаясь, выдохнул с облегчением.
– Ох, сэр Деймон. Как же вы нас напугали! Вы прям словно выскочили из самой преисподней!
– Так и есть. – ответил Деймон, разведя руками в стороны. – Лестницы, к сожалению, здесь не предусмотрены. Пришлось прыгать.
Арсидис с Одди на руках, бочком подошел к Деймону, которого осторожно обнюхивал Вольф, приподняв на всякий случай шерсть на загривке.