– Как удачно, что мы в ЗАГСе! Может, распишемся? – он кивнул в сторону стола для росписи. – Прямо сейчас, короче. И приступим уже к обязанностям жены?
– Сначала твоя любопытная жена потребует раскрыть ей все твои тайны, – напомнила ему Алина.
– Знаешь, – задумчиво заметил Миша. – Вообще-то у меня, короче, есть одна тайна, которую я готов раскрыть тебе даже без всяких церемоний.
– Очередной размер чего-нибудь? – предположила Алина, вспомнив, как Миша рассказывал ей про размер его ступни.
– О нет, – широко улыбнулся парень. – Но ты, короче, сможешь измерить, если захочешь.
– К несчастью, у меня нет с собой рулетки, – горестно вздохнула Алина.
– Тут неподалёку есть один строительный магазин, короче…
– Ты серьезно? – возмущённо сдвинула брови девушка. – То ЗАГС, то закрытый парк аттракционов, то строй.магазин. Ты не знаешь мест по комфортнее?
– Мебельный магазин? – предложил Миша.
– Если только у них есть отдел с кроватями.
– Бери выше, короче! Отдел «кинг сайз», Мандаринка! – он многозначительно поиграл бровями.
– Ладно, веди, – великодушно согласилась Алина.
На самом деле она не понимала, говорили ли они в шутку или всерьез, говорили ли они об одном и том же или нет, но она вдруг почувствовала странное удовольствие от этого странного диалога. Как будто они с Мишей были на одной волне – веселой, безрассудной и беспечной – и это ощущалось на удивление правильно и комфортно.
– Сейчас Пыльного наберу, короче, он нам джип раздобудет. В мебельный только на джипе! – Заявил Миша, доставая из кармана телефон.
– Боюсь даже предположить, откуда у Пыльного столько транспорта, – покачала головой Алина.
– Чтобы узнать его тайны, тебе, короче, придётся выйти за него, – хмыкнул Миша, прикладывая телефон к уху. – Но так как я уже застолбил тебя, то эта загадка, короче, останется неразгаданной.
Эпилог. Новый Год.
К счастью, Пыльный отвёз их не в мебельный магазин. И даже не в строительный.
Он привёз их в тот самый дом Виллеров, откуда несколько часов назад с посохом наперевес улепётывала Алина. Посох, кстати, уже стоял в той комнате с другими раритетными вещами – аккурат между ткацким станком и скамейкой, «на которой сам боярин сиживал», как убеждённо заявил Алине Семён Романович. Что за боярин и зачем он там сиживал было не ясно, однако скамейка и впрямь производила впечатление чего-то боярского.
В остальном дом был достаточно современным. Комната Миши, куда парень привёл Алину ночью, выглядела пустовато. Он сказал, что живет в городе, но вещи Алины, оставленные в пещере, были привезены им в этот дом. Она очень обрадовалась, получив наконец возможность ответить на все сообщения и звонки от родных, друзей и коллег, и тому, что ключи и документы не было нужды восстанавливать.
Алина планировала уехать к себе утром следующего дня, но ночью снегопад так усилился, что выехать из дома Виллеров было просто невозможно. А к вечеру, когда дороги расчистили, уехать от семьи Миши стало возможным, но уже совсем не хотелось. Алина быстро нашла общий язык с его родителями и братом и с легкостью разговорила стесняющуюся Марианну.
Сам Миша был в своём репертуаре – шутил и язвил по поводу и без, заставляя Алину то закатывать глаза, то раздраженно фыркать, то словесно отбивать его выпады. Дарья Николаевна смотрела на них с умилительным восторгом, словно они были двумя котятами, а Семён Романович всё грозился поставить на место Мишу, «чтобы вёл себя приличнее и не позорил семью», но говорил это с ухмылкой и от слов к делу так и не переходил.
Утро 31 декабря Алина встретила всё в том же доме. Как и везде в этот день с самого утра на кухне кипела и бурлила работа. Салаты резались, горячее жарилось, фрукты мылись, нарезки выкладывались красивыми кругами на тарелки. Запахи стояли умопомрачительные, и всем стоило больших трудов не слопать весь праздничный стол ещё в обед.
В середине дня Алина ушла в комнату Миши, чтобы немного отдохнуть. А вскоре туда явился и сам хозяин комнаты.
– Твоё кольцо и кофта, Мандаринка, – он с усмешкой положил вещи рядом с девушкой и сел к ней на диван. – У тебя, короче, и правда всё-везде-раскидать-мания!
Алина смущенно спрятала лицо в ладонях. Она была в гостях, но постоянно об этом забывала, оставляя свои вещи то тут, то там.