Рыцарь.
Если карта лежит близко от особы, то подает надежду на сильного друга, который будет для нас неизменным помощником и заступником в предстоящем нам деле; а если далеко, то означает, что мы должны опасаться врага, который издавна питает к нам вражду и ищет только случая, как бы повредить нам и расстроить наше благополучие.
Тройка.
Означает благополучный путь и приятное свидание, если лежит близко от особы; в дальнем расстоянии предсказывает горестное событие, которое случится в нашем семействе или у людей, соединенных с нами родственными или дружескими узами.
Хорек.
Если эта карта ляжет близко от особы, то означает какую-либо горестную утрату, которая в скором времени будет вознаграждена, или пропажу, которая отыщется; если она будет далеко, то отнимает всякую надежду на возвращение потерянного.
Знамена.
В ближнем расстоянии эта карта предвещает радость и неожиданное свидание с особами, возвратившимися из дальнего путешествия; над головою прямо или рядом означает приобретение почестей и известности по своим заслугам; если даже она окружена несчастными картами, то предсказывает благополучный исход из опасности и затруднительного положения.
Арфа.
Означает приятное препровождение времени в веселом обществе, также то, что изъяснение наших чувств будет благосклонно принято предметом нашей страстной привязанности.
Астролог.
Если она находится близко от особы, то предсказывает благополучие и успех, а далеко — грозит бедствиями, для отвращения которых мы должны заранее предпринимать свои меры.
Сфинкс.
Если эта карта находится над головою или сбоку, то предвещает, что во всех наших предприятиях будет как бы сопутствовать нам незримое и высшее существо, которое избавит нас от великих опасностей; если она выпадет внизу, в следующем ряду, то заставляет ожидать бедственной участи, от которой мы избавимся с помощью наших друзей.
Пароход.
Поблизости от особы означает, что дела наши, начавшие приходить в упадок, по непредвиденному стечению благоприятных для нас случаев, примут счастливый оборот; но в дальнем расстоянии предвещает, что мы по нашей оплошности и нерадению лишимся больших выгод.
Ястреб.
Если эта карта ляжет прямо над головою, то означает, что спокойствие, которым мы пользуемся, вскоре будет прекращено каким-нибудь великим несчастием, которое разразится над нами; в дальнем расстоянии предзнаменует, что мы нашим благоразумием предостережем себя от опасности.
Тюльпан.
Означает, что через гордость нашу и неуступчивость мы нанесем себе большой вред, от которого однако же избавимся, если, оставив лишнюю самонадеянность на себя, обратимся с искренним чувством к тем людям, которые бескорыстно желают нам всякого благополучия. Тюльпан есть также эмблема гордой и надменной красавицы, которая в будущем не обещает нам счастья, а также честолюбивого мужчины, которому чуждо семейное благополучие.
Маяк.
Если он вблизи освещает своими лучами, то предзнаменует благополучный путь и означает, что мы удачно выпутаемся из затруднительных обстоятельств; в дальнем расстоянии он служит предвестником, что впереди на жизненном пути еще не одна беда ожидает нас.
Лев.
Предвещает сильную защиту в трудном деле и исполнение просьбы, с которою по обстоятельствам нашим придется обратиться нам к лицу, могущему иметь влияние на перемену судьбы нашей к лучшему. Эта карта всегда служит эмблемою мужества, неустрашимости и вообще тех качеств, какими отличается изображаемое на ней животное.
Шлем.
Находясь над головою особы, означает, что в борьбе с различными обстоятельствами в жизни мы останемся победителями и, наконец, достигнем того, что было издавна предметом наших желаний и надежд; дальнее расстояние предвещает, что по нашему малодушию и робости характера мы испытаем большие превратности в нашей судьбе.
Фазан.
Эта птица, обладающая красивейшими перьями и неприятным голосом, означает, что много блестящих случаев будет нам представляться в жизни, но мы не сумеем воспользоваться ими по небрежности нашей или по другим причинам.
Гишпанец.
Амазонка.
И. Несторук
ПРЕДСКАЗАНИЕ
Илл. Н. Герардова
Наша компания недавно возвратилась от хиромантки, пила чай и оживленно балагурила о впечатлениях оригинального визита.
Инициаторша его, молоденькая «филологичка» Маруся Жемчугова, тараторила больше и громче всех.
В самый разгар беседы в комнату вошел хозяин квартиры, отставной военный врач.
— Петр Иосафович, — подбежала к нему Маруся. — Угадайте, куда мы сегодня попали?
— В участок… хе-хе!
— К хиромантке!!.
— О-о-о! Это любопытно. Наверное, она напророчила вам близкую свадьбу.
— Сначала окончу курсы, а потом…
Пощелкав пальцами по самовару и убедившись, что он уже пустой, а «математик» Баснин еще не прочь выпить чаю, Петр Иосафович приказал Меланье поставить самовар вторично и принести из столовой холодную телятину и белый хлеб.
— Да-с, славные мои соколики, — промолвил с грустной ноткой отставной врач, опускаясь в глубокое кресло, — и я расскажу вам, как порешил однажды сходить к хиромантке.
— Просим, просим! Пожалуйста! Внимание! Да тише же, господа!!!
И, когда все угомонились, врач начал:
— Это было давно, в 18.. году. Я кончил медицинскую академию, пристроился в пехотный полк и вскоре женился. Жена моя, Зоя Константиновна, до этого события служила на почте. Я давно хлопотал о переводе. Не успели еще на новом месте оглядеться, как меня без всяких отговорок назначили в действующую армию. Турки мне не были страшны, но боялся я туда ехать потому, что тяжелое, гнетущее предчувствие закрылось в душу. Я был уверен, что вижу Зою в последний раз… Детей у нас не было; со своими родными я разошелся и даже не переписывался; знакомыми еще не обзавелся, если не считать одного товарища по академии, Рывлина, занимавшегося в этом же городе частной практикой; взять Зою с собой не представлялось возможным, и вот, оставив ее одну, на попечении горничной Кати, так как денщиков Зоя держать не пожелала еще в Петербурге, я уехал. Не прошло и трех месяцев — получаю от Рывлина телеграмму с опозданием на целых пять дней: «Зоя Константиновна скончалась от брюшного тифа. Ничего не помогло. Горничная Катя, купаясь, утонула в Куре».
Все помешалось в голове…
И вот, когда я проходил однажды, уже через 3 года, вечером по Невскому, в толпе мелькнуло знакомое лицо. Давно знакомое, желанное, дорогое лицо Зои.
Я быстро поворачиваю назад и, как безумец, зорко осматриваю каждую даму. Все сторонятся, бегут от меня; раздаются по моему адресу дерзкие слова, и я сам начинаю скептически относиться к этой встрече и мрачно возвращаюсь домой.
Я не мистик, не спирит, не оккультист и во всю эту премудрость никогда раньше не верил, но с момента встречи с Зоей прошло лето и наступила зима, а я все еще не мог забыть и успокоиться.
Я все время уговаривал себя, что это поразительное сходство — феноменальный двойник, и не верил своим уверениям.
Как ни странно, но мне тогда пришла мысль в голову, нелепая мысль — сходить к хиромантке. Пошел. Двери отворяет чистенькая горничная. Спрашиваю — принимает ли сегодня хиромантка?