Зоя взяла из пачки последнюю сигарету и закурила. Пачку она смяла и бросила в угол. Зоя курила молча, было видно, что эти воспоминания причиняют ей страдания, бередят старые раны, но в тоже время она явно хотела выговориться, слить накопившуюся в душе боль на кого-то постороннего, кто не знает ее и не осудит. Анна всегда считала, что неплохо разбирается в людях, но она даже предположить не могла, что у этой внешне суровой женщины в душе могут копиться такие тяжелые переживания.
– После смерти мамы я оформила опекунство над Игорьком на себя. – Зоя прервала молчание. – Теперь я воспитываю мальчика, который по официальным документам является мне братом, а по крови двоюродным племянником. В прошлом году я отдала Игорька в кадетский корпус. Я снимаю однокомнатную квартиру с подругой, так что школа – интернат – наш единственный выход. Вот такая вот веселая история. Так что сама решай, есть у меня ребенок или нет.
Анна почувствовала себя неловко, было видно, что Зоя очень переживает из-за этой ситуации. И Анна боялась, что теперь она больше не захочет с ней говорить. Но напротив, Зоя как будто даже взбодрилась. И Анна неожиданно для себя поняла почему. Накопившаяся в душе боль медленным ядом отравляет хранящего в себе все переживания. Анне тоже захотелось говорить, захотелось сбросить с себя груз забот, проблем и переживаний, накопившихся в душе за долгие годы. Зоя поделилась с ней самым сокровенным, и Анна понимала, что чтобы она ей теперь ни рассказала, все это останется между ними.
Анна подняла глаза. Оказывается, все это время Зоя пристально смотрела на нее.
– А у тебя дети есть?
– Да. Дочка, двенадцать лет.
– А как ты справляешься, ты же сама сказала, что не замужем и часто ездишь в командировки?
– Она живет с моим мужем, у нее гувернантка, он считает, что так для нее лучше.
– То есть ты, выходит, своего ребенка бросила? Оставила мужу, а сама живешь в свое удовольствие, катаешься по миру? А по тебе так не скажешь, вот бы никогда не подумала!
– Нет, ты все неправильно поняла. Ребенка с мужем оставил суд.
– У вас что в Германии так принято? У нас, например, ребенка отдают отцу только если мать наркоманка, алкоголичка, ну или что-то в этом роде. А ты, оказывается, не так проста, как кажешься на первый взгляд!
– Это очень долгая и запутанная история.
– А я никуда не тороплюсь!
Анна замешкалась. В ней боролись два чувства – природная скрытность и желание выговориться, и пока первое не победило второе, она начала говорить.
– Все началось много лет назад. Я тогда только окончила институт, по образованию я журналистка, и поступила на работу в редакцию одного еще не очень известного журнала. Работа открывала много перспектив, журналу пророчили большое будущее. Через год я уже наработала себе имя, мои статьи пользовались большой популярностью. Мне было 23, жила я одна и поэтому…, – Анна замялась, – забыла, как сказать по-русски, в общем, брала любую работу, постоянно ездила в командировки.
Однажды, поздно вечером, мне позвонили из редакции, сказали, что поступил срочный заказ, необходимо было вылетать в Париж, билеты были уже куплены, за мной отправили машину. Родители в это время уже легли спать, я зашла к ним в комнату оставить записку. В ту ночь я видела их в последний раз. На следующий день вечером мне позвонили в отель и сообщили, что они погибли в автокатастрофе, все было так странно и глупо – они въехали в грузовик, который стоял на светофоре. Полиция потом говорила что-то о том, что у машины были какие-то проблемы с тормозами. Отец с самой войны, с пятнадцати лет, был за рулем, и, не смотря на преклонный возраст, прекрасно водил.
Я первым же рейсом вылетела домой. В аэропорту меня встретил папин ассистент, он отвез меня на своей машине домой, помог с похоронами, в Германии ведь у нас совсем не было родственников: у папы была только мать, которая умерла во время войны, а все мамины родные были в России, но отношения с ними она почему-то не поддерживала. Родители вели достаточно замкнутый образ жизни, у них почти не было друзей.
После похорон он был со мной рядом все время, поддерживал меня, пытался как-то отвлечь, оформил мне на работе отпуск, решал все мои проблемы. В общем, легко и незаметно получилось так, что мы стали жить вместе, он просто пришел однажды, и уже никому из нас не приходило в голову, что он может уйти. Когда через месяц он уехал на пару дней по делам, я поняла, что уже не представляю своей жизни без него. Я бродила по пустому дому, не зная чем себя занять. Первый раз после гибели родителей я зашла в их комнату, здесь все было как при них. Я села за мамин туалетный столик, долго смотрелась в зеркало, не решаясь нарушать покой этой комнаты, а потом взяла и открыла коробку с украшениями. Из нее буквально выпрыгнуло колечко и покатилось по столу. Это было то самое кольцо, которое отец подарил маме, когда они жили еще в России, она носила его всю жизнь и никогда не снимала. Но в тот вечер, когда родители разбились, кольца на маме не было. Не знаю почему, но я одела его на палец, удивительно, но оно сидело на мне, как влитое. Это было странно, ведь у нас с мамой разный размер руки. Снять кольцо я уже не смогла.