Не легкие мысли терзали его душу. Что ждет этих людей, что впереди? Полная неизвестность, отряд ушел с равнины, впереди были горы. Как правило, в горах всегда побеждает тот, кто в них живет. Полковник думал, что даже его отряд, несмотря на большое численное преимущество перед отрядом того же Кайгородова, в горах может быть совершенно беспомощен. А значит нужен надежный проводник. Но где его взять? Полковник вновь ощутил глубокое чувство полной беспомощности, которое стало приходить к нему в последние дни. Эти люди верят в него, в его способность побеждать и быть хладнокровным в любой ситуации.
За столом сидели братья Кайгородовы, старший Степан и младший Николай, рядом с Николаем, опершись на руку, дремал еще один Степан, по фамилии Незамаев, которого старший Кайгородов определил «Начальником штаба». Должность, конечно, громкая, но по сути дела штаба-то никакого и не было, кроме как трое «сотенных». «Сотенные», из местных же мужиков, кто посмелее, да понаглее, на деле командовали ватагой из десятка человек каждый. Единственная свеча слабо освещала скуластое хмурое лицо Степана Кайгородова. По правую руку от него сидела девка Марьяна, боевая, и не только, подруга. Честная компания выпивала и закусывала. Скрипнула дверь, и вошел разведчик, посланный ранее в Солонцово.
– Ну, садись, рассказывай, чего там видел, – улыбнулся Кайгородов старший, он откупорил большую стеклянную бутыль и, плеснув в граненый стакан мутноватой жидкости, подвинул тот вошедшему. – На вот, горло промочи, за труды.
– Радушно благодарствую, хозяин, – вошедший опрокинул стакан, в несколько глотков осушил его и, поставив на стол, поднес к лицу полу шинельки. Глубоко с наслаждением потянул воздух. – Уааа-х, дай бог здоровьица на многие лета. Отряд прибыл, пушки у них, эта, есть.
– Это я и без тебя знаю, бычья голова, пушек сколь у них?
– А, эта, пушка и еще пушка, и солдатов у их больше сотни, сказывали. Вот.
– Стало быть две пушки, – угрюмо сказал Кайгородов, разведчик кивнул. – И еще чего?
– Чего? – не понял разведчик.
– Тебя я спрашиваю, чего у их еще?
– А, эта, обозу с имя подвод много, барышни есть такие, как у нас монастырская однажды проезжат, былое дело.
– Ясно, сестры милосердия называются, стало быть и раненые есть. А пулеметы видел?
– А, эта, был пулемет, и еще пулемет, во как.
– И какого хрена тебя дурака в село посылали! – разозлился Кайгородов. – Ничерта не понятно! Все, ступай.
Разведчик вышел. Николай ухмыльнулся, Степан перегнулся через него и с силой треснул по голове своего тезку, «начальника штаба». От удара у последнего голова соскользнула с руки, и он с силой ударился подбородком о стол, от чего тут же проснулся и подскочил.
– Штабной, кого ты на разведку отправил, а? Он ни тяти не мамы, стоял тут, чего, какой отряд, ничерта не ясно! Ща сам поедешь, может тебе там мозги на место вправят, а то знаешь дело только самогонку халкать!
– Прости, хозяин, сам знаешь, народ у нас какой, – прохрипел «штабной начальник» и закашлялся. – Щас мигом сообразим разведку. – Он быстро направился к выходу, ударился лбом о низкий косяк двери, охнул и вышел наружу.
– Степа, может нам разведчика етого при народе расстрелят, а? – молчавшая доселе Марьяна погладила Степана по взъерошенным волосам.
Он сурово глянул на нее:
– Молчи уж, девка, не для военного дела я тебя держу, сам решу кого казнить, а кого миловать. – Он повернулся сказать что-то брату, но тот уже спал, уронив голову на сложенные на стол руки.
– Герой ты мой, ненаглядный, – улыбнулась Марьяна. – Пойдем, отдохнем, а то совсем устал, поди. Пока новая разведка вернется, еще обласкаю тебя, милый.
Степан заметил шальной огонек в её глазах. Ах уж эта Марьяна, огонь-девка. Видная, командирша, и все умеет, и отказа у нее никогда нет. Будь он простой мужик, не раздумывая бы в жены взял. А теперича, он уже и не мужик, а хозяин, можно сказать местная власть, ему теперь другая нужна, как это называется, воспитанная и с манерами. В доме рояль есть, чтоб играла на ём, чтоб все смотрели и говорили, что, мол, был Степан простым, а стал теперь господином. Да! Он тряхнул головой, будто отгоняя дурные мысли, и пошел за Марьяной в соседнюю комнату.