– Алекс, так вы все-таки художник?! Что-то вы мне уже рассказывали. Только я забыла, над чем вы сейчас работаете? – Анна старалась сдержать улыбку.
Безупречно подобранная наживка была брошена. Пасть захлопнулась, и голодная необычайно говорливая рыбка попалась на крючок!
– Я не просто художник, я эта, фотохудожник. На мой взгляд, живопись сегодня не актуальна. Какой смысл рисовать картины, которые можно сфотографировать. Да! Фотография передает все куда лучше, главное поймать момент. Я много работаю с очень известными журналами, вот скоро мне из Америки должны гонорар прислать. Там эта, выставка еще моя проходит, но я не поехал, хотя приглашали.
–А почему?
–Да эта, у меня просто паспорт заграничный украли. Вот. Я пошел в магазин за продуктами, и в толпе украли. Жалко, конечно, но меня эта, и так там все знают. Я, кстати, и в Германии, ну, выставка была у меня, вот.
– А давно была выставка?
– В прошлом году.
– Я очень интересуюсь фотографией и стараюсь бывать на всех выставках, даже в других городах, но что-то не помню выставки, где значилась ваша фамилия.
Анне показалось, что она провела отличный маневр, чтобы вывести этого человека на чистую воду, но не тут-то было. Сказочник нисколько не смутился.
– Я не люблю, когда мою фамилию печатают на плакатах. У меня есть эта, псевдоним. Причем все зависит от места проведения выставки. Обычно каждый раз я выбираю новое имя.
Анна снова улыбнулась – «Отлично! Высший бал!» – подумала она, но сдаваться не хотелось.
– Алекс, а как о Ваших выставках узнают специалисты?
– Ну, эта, по стилю, по манере. Вообще все специалисты знают, когда я приезжаю с выставками. Это у нас такой договор, у всех специалистов. Вот.
Анна не успела открыть рот, Сказочник её опередил:
–Во, почти приехали, вот эта деревня! – он замахал рукой в сторону показавшихся впереди домиков.
Дорога пошла немного под уклон, и, делая крутой поворот вправо, терялась за скалой. Впереди, на берегу реки стояло несколько старых обшарпанных строений. Рядом сверкали металлом две цилиндрические башни, каждая из которых заканчивалась большим секционным куполом.
– Во, как раз обсерватория Шульгинская! – обрадовался Сказочник.
– Это? – удивилась Анна. – Это что?
– Говорю же, обсерватория! За звездами тут наблюдают! Наши астрономы. Я тут целый год работал.
– Алекс, вы даже астроном?! – Анна еще раз взглянула на металлические башни. Раньше она бывала в обсерватории, но те сооружения были куда серьезнее и величественнее. Хотя… в этой стране все так необычно!
– Нет, я просто фотографировал созвездия. Астрономия меня не интересует. Старая какая-то наука.
– Почему?
– Ну – у, – протянул Сказочник. – Звезды мы видим сейчас, а свет от них летел уже чер-те сколько времени! Может, они давно уже все потухли! Не люблю я вчерашний день искать!
Анна ничего не ответила, только удивленно качнула головой. Такое мировоззрение ей встречалось впервые.
Тем временем они повернули за гору. Через несколько метров из-за придорожных кустов выглянул покосившийся знак, на котором белыми буквами на синем фоне значилась надпись: «Шульга-Оозы».
Впереди, в широкой живописной долине мирно дремало село. Еще несколько минут, и машина мчалась по пыльной улице.
Домики вокруг, в большинстве своем, старые и убогие, черные, покосившиеся. Но попадались и вполне уютные строения, добротные и крепкие на вид.
– Так, нам надо оставит машину в стороне, до Сагдена дойдем пешком, чтобы нас эта, не видели, а то потом у него могут быть неприятности с теми ребятами.
Они свернули с главной дороги, проехали несколько переулков и неожиданно оказались на окраине села у старого здания, много лет назад обмазанного штукатуркой и тогда же выкрашенного в белый цвет. От времени, дождя и ветра штукатурка во многих местах отвалилась, обнажая ячеистый скелет из тонкой рейки. Сказочник сказал, что не нужно встать так, чтобы машину не было видно из деревни, и Анне пришлось объехать это чудо архитектуры и остановиться сзади. Тут было грязно, валялись какие-то металлические конструкции, и стоял остов ржавого трактора. Густые заросли крапивы и конопли пытались скрыть все это безобразие. Пара свиней лениво валялась в черной жирной грязи.
– Вот, чудесное место, – сказал Сказочник, – тут и остановимся! Ну что, пошли. Только бы он дома был.
Глава 14
Если нельзя дважды войти в одну и ту же реку, то вполне получается войти в одну и ту же грязь. Не сказать, что за последние несколько часов Анна привыкла к постоянной грязи, которая весьма часто образуется в этих местах при контакте с человеком разумным, но её природная брезгливость несколько притупилась инстинктом самосохранения. Она уже вполне уверенно выбирала места, куда наступить и точно оценивала потенциальную опасность той или иной лужи.