— Я слышала, беда постигла тебя, о, друг мой, Абвенг!
— О да! Мой Вейт не может больше летать… Странная хворь напала на него. Левое крыло больше не раскрывается.
— Позволь, я посмотрю? — улыбнулась Ки'Айли и подошла к крылатому коню. Тот доверчиво сунул морду в знакомую руку. Ки'Айли ласково почесала его за ухом и мягко перебралась к тому месту, где огромное оперенное крыло вырастало из пушистой шерсти. Ки'Айли не унаследовала Дар целительницы, присущий ее матери, но кое-что умела. Она аккуратно ощупала пальцами основание крыла, вручную расправила его, постепенно, стараясь не причинять коню боль. Тот доверчиво терпел, опустив голову к траве. Девушка сложила крыло, еще раз ощупала основание и произнесла:
— Ничего страшного, небольшой вывих. Дай мне свой пояс, я перевяжу его в нужном положении. Через три-четыре дня все пройдет. Только не давай ему расправлять крылья, ходите пока по земле…
Юноша снял пояс, протянул Ки'Айли, и она, ловко пропустив его под животом животного, зафиксировала крыло, прижав к боку. Конь, видимо, понимая, что она делает, благодарно ткнулся мордой ей в бок.
— Благодарю тебя, моя прекрасная госпожа! — воскликнул юноша. — Ты даришь надежду отчаявшемуся! Ты пробудешь с нами эти дни?
— К сожалению, нет, — с улыбкой ответила Ки'Айли. — У меня много дел, но я проведу с вами несколько часов. Я соскучилась…
Предсказательница многозначительно посмотрела на юношу, и тот сглотнул, пожирая взглядом ее фигурку с точеными формами. Заранее планируя этот визит, оделась Ки'Айли по местной моде: платье до колен с глубоким вырезом и лифом с застежкой на тесемках. Ки'Айли знала, как легко представить, что тесемки распускаются и приоткрывается округлая упругая грудь… Поиграем, подумала она, не все сразу.
— Так ты сумел разгадать мою загадку? — спросила она, словно невзначай пробежав пальцами по своей шее, и подошла к огромному дереву.
— О да, прекраснейшая! — взгляд юноши горел. — Я понял, кто ты! Ты ангел, явившийся ко мне из другого мира, чтоб вдохновить меня на подвиги своею добротой и красотой! Но… — голос юноши стал неожиданно серьезным, словно вся возвышенная блажь разом слетела с него. — Но я знаю, что у тебя есть другие дела, неведомые мне. Что ты видишь то, что незримо другим, и это знание порой печалит тебя. Что ты приходишь ко мне, чтобы забыть о делах, которые много важнее моих путешествий с крылатым другом… И знаю я, что вскоре тебе надоест приходить к нам и ты исчезнешь… А я останусь с вечной памятью, сладкой, светлой и горькой…
— Верно, — серьезно ответила Ки'Айли. Она коснулась рукой гладкой коры дерева и обернулась к Абвенгу. А ведь мальчик говорил все верно. На мгновение ей захотелось забыть обо всем, забросить дела и встречи, остаться здесь и подарить им с волшебным конем еще три дня, за которые конь должен исцелиться. В голове встала картинка: они снова, как когда познакомились, ходят по лесу из коренастых огромных стволов, юноша поет ей песни и читает стихи, лишь изредка робко берет ее за руку, прижимается к ней губами… Красиво. Абвенг был прекрасен, романтичен, и… не так прост. Ему не отказать в глубине мышления и проницательности.
— Но сейчас я здесь, — с улыбкой произнесла она и, прислонившись спиной к стволу дерева, посмотрела прямо на Абвенга и снова коснулась рукой того места, где лиф платья плотно обтягивал грудь. Абвенг сглотнул и потянулся вниз, где на траве лежал его блокнот. — И побуду с тобой…
— Я сочинил оду в твою честь, моя прекрасная госпожа! — сказал юноша, вцепившись взглядом в блокнот. Голос его слегка охрип, а взгляд косил в сторону дерева, где Ки'Айли легко потянула за тесемку и распустила первый узелок на платье.
— Прочти мне, мой рыцарь! — сказала Ки'Айли.
— Хорошо… Да… — юноша снова старательно вперил взгляд в корявые буквы на бумаге:
— Прекраснейшая, ангел, госпожа!
С тех пор как я узрел твои глаза,
Стою я без опоры, не дыша…
И сердце рвет отчаянно слеза…
Зеленых звезд в глазах твоих огонь,
Бушует пламя острое, как сталь,
Хм… — взгляд снова скользнул на Ки'Айли, которая запрокинула голову и ослабила второе звено завязки, приоткрывая круглые бугорки, еще немного и покажутся соски. Голос Абвенга стал совсем хриплым:
— Я проклинаю горькую юдоль,
К тебе стремлюсь, ты ж далека, как встарь… — Ки'Айли полностью расстегнула лиф, его края лишь чуть-чуть прикрывали нежную круглую грудь… И томно протянула руку юноше.