— Что? Ты говоришь, что я не виноват? Я чудовище, Карина…
— Да, ты надел кольцо, и оно подействовало на тебя так. У тебя было состояние аффекта, и все, что ты делал дальше, было из-за безумия, вызванного кольцом. «Говорю, как робот, — подумала Карина. — Без выражения, без чувств. Как могу. Сейчас главное пережить этот момент. Дальше будет легче. Дальше… дальше, наверное, можно будет остаться одной».
— Но тебя ж оно вроде успокаивало..? — еще сильнее удивился Артур.
— На всех оно действует по-разному, но в итоге приводит к гармонии. Просто процесс в тебе не дошел до конца. Где оно?
— Там, на тумбочке… — Артур растерянно махнул рукой в сторону прикроватного шкафчика. И Карина резко, удивляясь, что тело действительно цело и двигается, метнулась к нему. Схватила кольцо и надела его. Сразу стало как-то… чуть лучше, может быть, даже чуть живее.
— Нехорошо брать чужие вещи. Но я могу понять любопытство, — сказала она.
Артур внимательно смотрел на нее, иногда удивленно моргал, но, казалось, все больше приходил в себя.
— Я ведь даже плохо помню, что я делал… — с горечью произнес он. — Хваленая память Древних подвела… Помню лишь, как очнулся, а ты… рядом…
— Избавь меня от подробностей! — резко бросила Карина. Все же за всем этим ее спокойствием было много боли… Она собралась. — Ты был не в себе. Я тебя не виню… Если кто и виноват в этом, то только… я! Я сняла кольцо… А еще раньше я… я… предала тебя и вызвала все эти муки. Если в тебе проснулось чудовище, то из-за меня… Только я виновата во всем.
— О Господи! — Артур снова закрыл лицо руками. — Я сломал тебя!… Карина послушай, — он оторвал руки от лица и с мольбой посмотрел на нее. — Тебе нужна серьезная помощь… Тебе нужно к психологу…
— Да? — нервно рассмеялась Карина. — А что я скажу? Скажу, что на меня напали в подворотне? Расскажу правду? Да каждая собака в Союзе знает, кто «мой бывший парень»! Не смеши меня. Я справлюсь. Все пройдет.
— Нет, Карина, послушай… Да, все знают, кто твой бывший парень. Но тебе не нужно ничего скрывать… Я иду к отцу. Расскажу все. Пусть будет суд. Мне действительно место в Розовом Замке. Или в сумасшедшем доме, — он встал. В лице была привычная для Артура решимость.
— Нет, пожалуйста! — Карина, плохо понимая, что делает, просто не контролируя себя, вдруг кинулась на колени на кровати и сложила руки в молитвенном жесте. — Артур! Умоляю тебя, все что угодно! Только не делай этого! Я… я не смогу! Я умру, если кто-нибудь узнает! — Внутренняя истерика наконец накрыла ее. — Пожалуйста, прошу тебя! Если в тебе есть хоть немного ко мне жалости!
Если бы могла, сейчас она бы разрыдалась. Но истерика нитью билась в горле, рождала крик, но не выходила слезами. Все как всегда. Только еще хуже.
Перед глазами вставали картинки, что ей придется рассказывать о произошедшем Брайтону, еще кому-нибудь… Слышать что-нибудь сочувственное, успокаивающее, принимать помощь пресловутых коралийских психологов… А она просто хочет забыть. Сделать вид, что ничего не было. Слишком стыдно перед всем миром и перед самой собой. И если кто-нибудь узнает, то она просто не выдержит стыда.
Артур дернулся к ней, но сам себя остановил и обессиленно сел на край кровати. А она машинально отшатнулась, чтоб оказаться подальше от него.
— Теперь ты всегда будешь меня бояться, — сказал он мертвым голосом. — Я даже не могу осмотреть тебя…
— Со мной все в порядке, даже ничего не сломано… — быстро сказала Карина. — Я врач, я знаю.
— Даже ничего не сломано… — горько усмехнулся Артур. — Я не знаю, как наказать себя. Но я не могу сейчас пойти против твоей воли. Это тебя доломает. Я… я не знаю, что делать!
— Ничего, — сказала Карина. — Я справлюсь, все будет хорошо. Я… я не буду тебя бояться. Только не говори никому! И… уйди, пожалуйста! Позволь мне побыть одной… Если можно… прошу!
— Но я не могу оставить тебя в таком состоянии! У тебя такая синяя шея…
— В каком? Видишь, я совершенно здорова. Намажу синяки тарвозием из аптечки. Отдохну, приду в себя. И улечу на Коралию чуть позже. Хорошо?
Артур долго внимательно смотрел на нее. Потом кивнул. В его глазах снова стояли слезы.
— А я ведь хотел хранить тебя от всего, беречь, защищать от всех… А сам…
«А сам вбил последний гвоздь в крышку моего гроба», — подумала Карина. — Сделал вещью». Лишил последнего оплота, что у нее был — чувства личной неприкосновенности, свободы распоряжаться своим телом.
— Ты не виноват. Это все кольцо. Просто больше не бери чужие вещи без разрешения. И, может быть, тебе стоит полечить свою собственную внутреннюю агрессию. Может быть, это тебе нужна психологическая помощь… — сказала она. — Артур, уйди, пожалуйста… Умоляю.