Когда подошел совсем близко, взгляд уперся в маленькое аккуратное ухо. Странно… всю их совместную жизнь его волновали ее ушки. Может быть, потому, что обычно Предсказательница носила распущенные волосы, и они были скрыты. Чтобы добраться до них, нужно было отвести волосы назад, заправить за ухо… А ей не нравилось ощущение, она не любила открывать уши… смеялась, шутливо сопротивлялась. Сейчас машинальным жестом, видимо, для удобства все же заправила их туда.
…И Рон’Альд смотрел на нее, запоминая. Положила два мазка на этюд с кустом белоснежных цветов айбери. Подняла взгляд, посмотрела на куст, чуть заметно прищурила глаза, словно раздумывая и что-то оценивая. Как будто прислушалась к воздуху вокруг.
— Присаживайся, — сказала она, не оборачиваясь. — Я знаю, что ты стоишь рядом и смотришь, — она указала на большой камень, на котором сидела.
Рон’Альд молча подошел и устроился рядом, едва касаясь ее плечом, легко-легко. Так, чтобы только его прошибали искры их общения. Ей не нужно, пусть сохранит сколько возможно покоя.
— Нам лучше почти совсем не видеться, — произнес он наконец приговор, который вынес себе уже давно.
— Я знаю, — подчеркнуто спокойно кивнула она. — Иначе кто-то умрет. Элб не выдерживает. Я, наверное, тоже, — сказала она и взяла в руки этюдник, начала интенсивно класть на него мазки. — Я порисую, ладно? А то начну рыдать и кидаться тебе не шею. А мы оба знаем, чем это заканчивается.
Рон’Альд утвердительно кивнул.
— Я буду уходить в другие миры надолго, так будет легче, — сказал он.
— Да, понимаю, — со смирением кивнула она. — Приходи иногда… Иногда нам нужен глоток воздуха.
— Конечно. И, антеоли, — Рон’Альд тихонько и медленно развернул к себе ее лицо. — Я найду способ, что делать с этим браком. Только дай мне время.
— Хорошо, я в тебя верю, — кивнула она, в устремленных на него зеленых глазах было бесконечное доверие. И такая же разъедающая сильная боль. И ему снова стало страшно за нее… Впрочем, вот они несколько дней не виделись, и все стабилизировалось. Она более-менее спокойна, Эл’Боурн спокоен, она жива…
— Мне больно и обидно, что ты так спокойно говоришь о том, что нам лучше не видеться, — вдруг искренне сказала Ки’Айли. — Но я понимаю, что так лучше. Я сама так решила.
— Но ты ведь знаешь, что я чувствую на самом деле, — усмехнулся Рон’Альд.
— Знаю, — кивнула она и отвернулась, чтобы положить еще один мазок на этюд с цветами.
Рон’Альд долго и молча смотрел, как она рисовала. Она тоже молчала. Он был… почти счастлив, когда ее маленькие руки клали четкие мазки на бумагу.
— Позволь, — сказал он в конце, мягко развернул рукой ее голову и коснулся губ губами. А она вдруг подалась к нему, и поцелуй продолжился, не успев прерваться. Глубоко, сильно, нежно… С отчаянием запретной любви.
…А потом она долго задыхалась, и они смотрели друг на друга, как звери из соседних клеток. Те, кто могут видеть друг друга, ощущать запах друг друга, даже могут переговариваться издалека. Но не могут вырваться из-за решетки и быть вместе.
Когда она успокоилась и вновь начала дышать, невесомо коснулся ее щеки и пошел.
«Анте ви а, Ки’Айли»
«Анте ви а…»
Это был их последний поцелуй.
Глава 13. Голос жизни
Рон’Альду было тревожно за Карину. Конечно, он собирался довести партию до конца, но чем дальше, тем больше волновался за нее. В конечном счете, она не Древняя, возможности ее психики и тела ограничены куда сильнее. И тревога росла с каждым днем. Время от времени он боролся с искушением проявиться раньше, чем планировал. Но интуиция подсказывала подождать еще немного. Он не видел будущего, но мог посмотреть Кольцо Событий. И та точка, которой он ждал, еще не наступила. Она была близко, совсем рядом, но еще не настала.
Оставалось верить, что чутье не подведет его, отслеживать ее ментальный сигнал. И надеяться, что не придется делать какой-нибудь дурацкий выбор между интересами партии и личными. И чтобы было так — требовалась своевременность событий. В итоге во Вселенной все происходит своевременно, именно тогда, когда нужно. На это он и рассчитывал, давно отследив такую закономерность.
…И все же было очень тревожно за нее. У нее что-то произошло и продолжало происходить. А взламывать защиту ее разума, укрепленную кольцом драконом и собственным нежеланием пускать в свой разум — могло оказаться необратимым для нее.