С этим надо заканчивать. Она на гране предательства. Она не просто увлеклась, она упала в яму наслаждения от общения с Тарро и интересной насыщенной жизни. Какое право она имеет радоваться жизни, когда Артур носится по всему Союзу, а может, и за его пределами?! Любимый, заботливый, нежный, прекрасный Артур. По щеке протекла слеза умиления, смывая остатки чарующей сказки драконьего сна и тягучего возбуждения. Надо держать себя в руках. Помнить об Артуре, помнить о том, что сделали для них в Союзе. И просто делать дела. И да, конечно, с Тайвани надо бежать при первой возможности. Иначе она за себя не ручается… Уже сейчас не ручается.
«…Но как же Рональд? Загадочный, одинокий, глубокий Рональд? Как же он… Она не может без него!! И… Нет, Карина, стой. Кто сказал, что ты ему нужна, что ты ему небезразлична?.. Опомнись. У него своя игра. Что бы ни говорили твои якобы безошибочные чувства и такое же якобы чутье, есть факты, а они, как известно, штука упрямая. Нет никаких доказательств, что ты ему небезразлична. Ну максимум — понятно, что нравишься. Но не более того. Так что возьми себя в руки. Работай, вызнавай и… постарайся поменьше наслаждаться общением с ним. Твое дело — искать путь обратно к Артуру, а не сходить с ума по Тарро Рональду и его драконам».
Внутренне раздираемая надвое, Карина легла на спину, закрыла глаза и решительно собралась спать дальше. А на утро начать новую жизнь — без этого чарующего безобразия с Рональдом. Ее удел — быть с Артуром, в Союзе. И пусть Рональд лучше и Артура, и других Древних — благороднее, самоотверженнее, интереснее, прекраснее!.. Но у нее есть долг, о котором надо помнить. При этой мысли стало горько, из-под сомкнутых век просочились две слезинки. С едкой болью в душе Карина встала на колени и начала молиться. На самом деле она ведь не знает, что делать и как правильно. Что самое правильное и нравственное в этой ситуации. О чем и сказала Богу. После чего нашла успокоение, достаточное чтобы заснуть. Но и уплывая в сон, и просыпаясь утром, она чувствовала в груди жесткое зерно неразрешимой дилеммы.
Дилемма так и оставалась неразрешимой и порой мучила Карину. Но все же она не могла отказаться от общения с Рональдом. С того вечера он водил ее ужинать каждый день, без перерывов. Они разговаривали, иногда она увлекалась и, как когда-то в ресторане, рассказывала ему о своей земной жизни. А он рассказывал много интересного о мирах, где ему приходилось «работать», а вот сведений о своем прошлом, так интересовавшем Карину, давал очень мало. Она аккуратно расспрашивала, но всякий раз упиралась в понимающую улыбку, однозначно говорящую, что он не ответит, или же он просто переводил разговор в другое русло.
Она не знала, как понимать его поведение. Никаких попыток сближения он не предпринимал. Только выслушивал отчет, давал советы, поддерживал, кормил ужином, иногда возил в красивые места Тайвани. И развлекал интереснейшим общением. И все. Она даже не могла сказать, что он за ней ухаживает, хоть иногда ужины при свечах или поездки, в которых он выполнял любые ее мелкие пожелания (например, искупаться при свете звезд, хотя сам никогда не купался, а ждал на берегу; или поужинать под сенью гигантских деревьев Воздушного Леса), наводили на мысль о красивом, медленном ухаживании. Таком, целью которого никак не может быть просто переспать, развлечься… А с другой стороны это было похоже и на то, как отец может развлекать молодую дочь, например… Карина отчаялась понять, что ему нужно, и просто наслаждалась. К тому же отсутствие попыток сближения с его стороны успокаивало ее совесть, позволяло думать, что она честна перед Артуром и просто общается с местным Тарро.
А вот Дух с Карасевым время от времени обсуждали сложившуюся ситуацию.
— Ну, и что нам делать? — задумчиво спросил Дух у Андрея в один из вечеров, когда Карина вернулась с блестящими глазами и восторженным выражением лица после ужина с Тарро, пожелала им спокойной ночи, чмокнула в щеки и ушла к себе.
— А что тут сделаешь? — Андрей почесал голову. — То, что она немного — или не немного — влюблена в Тарро, очевидно. Но и сказать, что происходит что-то страшное — нельзя. Не похоже, чтобы он тащил ее в постель…
— Не похоже, — согласился Игорь. — А знаешь, на что это все похоже?
— Знаю… — усмехнулся Андрей. — Это похоже на «ближе, бандерлоги, ближе…» Лично я вел бы себя так, если бы хотел заполучить девчонку с потрохами, целиком.
— Да, на это тоже. Но зачем она ему, кроме как, если действительно нравится… Это похоже на ухаживание — красивое и долгое, такое, после которого женятся на той, что нужна больше всех…