— И как ты вернул баланс? Получилось? — заинтересованно спросила Карина.
Рональд рассмеялся:
— Самым простым решением было бы уничтожить ту планету — газовый гигант. Такие технические возможности были. Но тогда значительная часть того мира надолго лишилась бы ресурса для создания подпространственных модулей. А в мои задачи не входило отбрасывать уровень их технического развития на много веков назад. Кроме того, кинурианцы могли бы вскоре найти другие источники. Поэтому я сам нашел два других источника минерала — один в поясе астероидов, а другой в виде еще одного газового гиганта такого же типа. Это оказалось не так сложно. И подбросил информацию о них на две развитые планеты, еще не подпавшие под влияние кинурианцев. В результате они тоже получили возможность активно осваивать космос, и у экспансивной расы появился противовес. Чтобы поспособствовать, я вошел в доверие к правящей верхушке на этих двух планетах и помогал им строить политику освоения космоса и взаимодействия с кинурианцами. В итоге все закончилось хорошо, — улыбнулся Рональд. — Вокруг этих планет сформировались свои объединения, многие расы, вынужденные терпеть захватническую политику кинурианцев, получили помощь и вышли из-под их влияния. В космосе появились три равные силы, которые были вынуждены договариваться и приходить к соглашениям, что поддерживало и баланс, и мир в той Вселенной.
— Изумительно! — сказала Карина. — И очень похоже на нынешнюю ситуацию с Союзом и Тайванью…
— Не совсем, — Рональд кинул на нее быстрый взгляд, — там все было проще.
— А чем ты занялся потом?
Постепенно темнело, в небе, наливавшемся густой закатной бирюзой, как из тумана, выплывали звезды. К удивлению Карины, Рональд продолжал рассказывать ей про разные миры и проекты, что были в его жизни. Истории, обычаи, события… А она почти перестала понимать смысл ее слов, только слышала знакомый глубокий голос, полный космического бархата, и смотрела в родное смуглое лицо с бездонными черными глазами.
«Господи! А я ведь люблю его», — подумала Карина. Осознание было спокойным, молния не ударила в нее, гром не грянул. Она просто слышала его голос, смотрела на него и думала, что вот как, оказывается, бывает. Ни подгибающиеся колени, ни восторг влюбленности — хотя и они тут были бесценны — а просто вдруг понимаешь, что любишь человека, что пойдешь за ним куда угодно, куда бы он ни повел, что будешь рядом, чтобы ни предстояло. Что нет никого роднее и ближе, и что целый мир стоит для тебя одного этого человека.
Теперь, глядя на него в сгущающемся сумраке тайванского вечера, Карине казалось, что она знала его всегда, еще до того, как встретила на Тайвани. Знала и любила. Любила до того, как познакомилась с Сашкой Найденовым, до того, как погибла Земля, до того, как встретила Артура, до Коралии, до Тайвани. До всего, всю жизнь. Как будто она всегда знала звездный космос его души, теплую бездну взгляда и бездонный покой его присутствия. Знала и шла всегда только к нему.
И это она хочет сломать..!
— Поехали обратно, Карина, — услышала она сквозь затягивающие чувства, накрывшие ее всей толщей воды океана. — Завтра тебе рано вставать.
Карина словно во сне устроилась на пассажирском сидении беало и, молча, смотрела в темноту. Завтра все может закончиться. Или начнет заканчиваться. Еще не поздно остановиться, но она знает, что не сделает этого. Или, может быть, все-таки… Карина закусила губу. Сказать ему!? Забыть обо всем, прижаться, сознаться, разрушить все эти стены из долга и обмана!?
Но она знала, что пойдет до конца, сделает то, что надо. Мучительно глотая слезы, Карина вдохнула воздух, в котором был он. И выдохнула, расслабляясь. Здесь и сейчас он был рядом, это нельзя было упустить. Ни мгновения, ни секунды. Они летели назад. Всего четверть часа, и все закончится, может быть насовсем. «Я люблю тебя, Рональд Эль», — мысленно произнесла Карина, отпуская слова в темноту вокруг. И чувствуя любовь, боль и смирение.
Рональд на секунду обернулся к ней, слегка обнял за плечи и вдруг мягко положил ее голову себе на плечо. Мысли и тревоги исчезли, разлетелись вокруг, как ночные бабочки. Вот так все было правильно, когда они вместе, все так, как должно быть. Все исчезло, осталось только горячее тепло под левой щекой и чувство нежной надежности, которую завтра она может потерять.
Во фронтальном окне корабля простирались бескрайние просторы космоса. По центру зависла та самая планета, ради которой они были здесь. Чуть дальше сияла яркая желтая звезда. Еще неделю назад Карина была бы счастлива находиться здесь, искать новую, неизведанную жизнь. Но теперь вместе с планетой неумолимо приближался момент последнего, окончательного решения, после которого уже ничего нельзя будет изменить. Нервы все громче тикали внутри, сердце тонко и часто билось.