— Что ты хочешь сказать? — насторожился Ар’Тур.
— То, что я не думаю, что это была встреча с твоим двойником из альтернативной реальности. Я думаю, это был морок. Очень хороший телепатический морок, причем наведенный с большого расстояния. А значит, Рон'Альд прекрасно знал, где ты находишься, чем занимаешься, и имел возможности навести такой морок. А вот то, что он тебе показал — скорее всего, правда. Землян действительно похитил он. И однозначно дал тебе это понять. И ваша с ним воображаемая встреча тоже состоялась — у тебя в голове.
— Но зачем ему это надо?! — удивился Ар’Тур.
— А ты не понимаешь? — спросил Б’Райтон. — Выбить почву из-под ног, привести противника в измененное состояние сознания, заставить совершать необдуманные действия. Либо — вернуть тебя на Коралию, чтобы ты передал мне «весточку» — предупреждение о том, что он ведет свою игру. Можно сказать, приглашение к партии в «шорф».
— Но это было так реально!
— Это говорит лишь о том, что он преуспел в подобных телепатических воздействиях. Кстати, обрати внимание, что именно он тебе показал. Ты, конечно, не все рассказал подробно. Но по твоим словам выходит, что землянам понравилось на его планете. Они занимаются чем-то приятным для себя и явно не жалуются на жизнь. А твоя девушка и вовсе регулярно общается с самим Рон’Альдом.
— Да, так, — согласился Ар’Тур. Логика отца как всегда была безупречна, хоть Ар’Тур и не распространялся о том, что его больше всего взволновало в недавнем видении: о встречах Карины с загадочным Древним. И ее реакции на него, которую Ар’Тур не мог назвать равнодушием или ненавистью к похитителю…
— Я думаю, он хочет, чтоб Карина в него влюбилась, — признался Ар’Тур.
— Да, я так и понял, — кивнул Б’Райтон, — Ар'Тур, я не буду тебя щадить — все, что он показал тебе — правда. Но правда, поданная с нужной ему стороны. Рон’Альд, как правило, не врет, но подает информацию так, как ему необходимо. И ту часть информации, которая может произвести нужный ему эффект. Но ты должен понять, что твоя Карина ни в чем не виновата. Она не хочет и, скорее всего, не будет предавать тебя, если у нее останется хоть какой-то выбор. Проблема лишь в том, что, вероятно, выбора у нее нет. Если Рон'Альд обратил внимание на женщину, она будет относиться к нему именно так, как ему нужно. Ему даже не понадобится для этого гипноз… Ты сам знаешь, как реагируют женщины на Древних. И я это знаю, — улыбнулся Б’Райтон, — а Рон'Альд более чем в два раза старше меня и знает о женщинах и их желаниях все.
— Но зачем? — удивился Ар’Тур. Как только в разговоре появилась Карина, его начало ощутимо потряхивать внутри.
— Зачем ему Карина? — Б’Райтон задумчиво прошел по центру зала. — Сложно сказать. Думаю, «королева» ему не нужна, — отец слегка усмехнулся, и Ар’Тур внутренне поморщился. Его усмешка напомнила Ар’Туру недавно виденную усмешку другого Древнего. Все-таки они были братья…
— Скорее всего, причина в том, что она твоя девушка, и он знает об этом, — продолжил Б’Райтон. Он снова сложил руки на груди и внимательно посмотрел на Ар’Тура. — По какой-то причине он рассматривает тебя как достойного противника. Может быть, даже более достойного, чем я. Поэтому хочет деморализовать, нажать на больные места… И заодно, провести время с симпатичной девушкой.
— Твой брат — чудовище! — искренне сказал Ар’Тур. — Прости, отец, что я тебе не верил. Я не знаю, был ли это контакт с альтернативными реальностями или наведенный им морок, но в любом случае это ему с рук не сойдет.
— Нет, он не чудовище, — неожиданно мягко сказал Б’Райтон, — он игрок. Когда я был совсем юным Древним, и другие Древние еще жили на Коралии, его иногда за глаза называли именно так. Он просто не мыслит в категориях добра и зла, гуманности и справедливости или — жестокости и несправедливости. А это всего лишь психическое отклонение от нормы, от обычного состояния психики живых существ, склонных оценивать все по шкале «хорошо-плохо».
— Вот это и чудовищно, — твердо сказал Ар’Тур. — Он играет чужими судьбами, судьбами планет, а может быть, и миров. И при этом не задумывается, творит он добро или зло. И вот как раз это «не задумывается» и чудовищно.
— Не «не задумывается», — еще одна неожиданная улыбка озарила лицо Б’Райтона. Ар’Тур совершенно не понимал, чему отец улыбается. — Просто «не мыслит» этими категориями. Они для него не важны. Он прекрасно понимает, что многое из того, что он делает, другие назовут злом. То есть знает значения этих «категорий». Они просто для него не важны, важно другое.