От такой мысли мне стало немного не по себе. Приступ эйфории овладел мной. Мои догадки (а возможно, так приходит истина) косвенно подтверждали то, что я являюсь посланцем, и вообще всё то, что Добрыня рассказывал мне о ведической культуре. Тогда, в армии, я прекрасно понимал, о чём он мне говорил. И только сейчас, когда мне повстречались представители ведической культуры, а в этом я уже не сомневался, то понял, что ни черта ему не верил, а слушал его как простого, но интересного рассказчика, не принимая как истину сказанное им.
Солнце коснулось горизонта и медленно стало скрываться. Состояние огненности постепенно меня покидало, и когда я ощутил себя в привычном состоянии, солнца уже не было видно.
— По правилам игры мы здесь каждый день встречаем и провожаем солнышко, — сказала мне Лада.
— Завтра с утра я разбужу тебя до зари. А сейчас пойдём вниз, а то тут очень быстро темнеет.
Действительно, как только мы спустились, внезапно наступила ночь.
Я хотел уже было попрощаться со своими новыми знакомыми, чтобы отправиться спать, но Лада меня опередили. Она подошла ко мне вплотную и, мило улыбаясь, сказала:
— Я сегодня ночью буду спать с тобой.
Она продолжала улыбаться, смотря вплотную в мои глаза, и наблюдала за моей реакцией.
Конечно же, я стушевался, не знал, что сказать и в конце концов выдавил из себя:
— Да. Я не против. Только подожди, наведу в палатке порядок.
Ладе, видимо, было забавно наблюдать, как я смущаюсь. Выдержав ещё небольшую паузу, чтобы ещё немного насладиться моим замешательством, она добавила:
— Не волнуйся, это вовсе не означает, что у нас с тобой будет секс. Да и порядок можешь не наводить, мы здесь не спим в палатках. И тебе не советую. Палатка прячет небо, звёзды и море. Она не пропускает свежего воздуха, ветра и искажает звуки. Здесь тепло и нет необходимости прятаться от холода. Пойдём к твоей палатке и найдём там подходящее место для ночлега.
Лада деловито прошлась несколько раз перед моей палаткой и, указав пальцем на ничем не примечательное место, сказала:
— Здесь будем спать.
— Почему здесь? — задал я невольно вопрос, думая в ответ услышать, что это место обладает геомагнитной предрасположенностью или ещё что-нибудь в этом духе.
Лада укоризненно взглянула на меня и я понял, что задал вопрос, значит, ответ на него не получу. Тем не менее, осуждающе покачав головой, она ответила:
— Здесь меньше всего камней. Нам проще будет его расчистить. На камнях, понимаешь ли, не очень удобно спать. Так что давай расчищать место.
Через десять минут нашего усердного труда на площади два на два метра остался один песок.
Лада принесла свои спальные принадлежности, я вытащил свои, и у нас получилось широкое удобное ложе.
— Пойдём, Малыш, совершим вечернее омовение, — предложила Лада. — После моря очень хорошо спится.
Мы не спеша вошли в море. Было совсем темно, лишь огни далёкого Планерского слегка подсвечивали поверхность воды. Купаться в ночи для меня оказалось необычайно интересно. Казалось, что море совсем другое, нежели днём: оно было необычайно тихое и ласковое.
Взглянув на Ладу, я заметил, что её руки светятся зеленоватым светом. Переведя взгляд на свои руки, я увидел такое же свечение. Но стоило мне остановиться — свечение пропадало.
Выйдя из воды, я не почувствовал холода. Мы вытерлись насухо и залезли в постель.
Засыпать на открытом воздухе было для меня необычно. Ветерок приятно ласкал лицо, отчётливо слышался шум прибоя. Неприятным было чувство незащищённости, оно не то чтобы пугало, а создавало какое-то неудобство. Немного полежав, я стал привыкать к необычности ощущений. Повернувшись на спину, я увидел над собой открытое небо с миллиардами звёзд, и по мере наступления темноты их становилось всё больше и больше. Мне в голову стали лезть мысли о бренности существования человека, как он мал по сравнению с бесконечностью космоса. В конце концов мои глаза стали закрываться и тут я услышал голос Лады:
— Много тысяч лет человек удалялся от природы. Он стал чувствовать себя богом, венцом природы. Но это чувство ложно! Человек загнал себя в ловушку своей же глупости. Он оградил себя от окружающего мира им же созданными вещами. Сам себе вдолбил в голову, что эти вещи и есть мир, в котором он живёт, а если следовать логике, то раз он создал этот мир, то он и есть бог!
Но стоит просто выйти на улицу и подольше поглядеть ночью на звёзды, и вся божественность человека улетучится. Мы являемся частью вселенной и должны воспринимать себя едиными с нею.
Лада ненадолго примолкла, давая мне тем самым осмыслить сказанное ею. А затем продолжила говорить, растягивая слова и делая между ними большие паузы:
— Попробуй сейчас слиться с природой. Будь всплеском волн, дуновением ветерка, почувствуй звезды и бесконечность вселенной, что находятся над нами. Растворись во всём этом.
Лада замолчала.
Я стал вслушиваться в звуки прибоя и вскоре моё тело, будто стало расширяться и разрежаться, формы потерялись. Вселенная мягко вошла в меня. И я не заметил, как заснул.
В ту ночь приснился мне необычный сон.
Я сидел не горе и смотрел на закат. Рядом сидела Лада. Она улыбалась, подставляя солнцу лицо.
— Малыш, мы видим с тобой один и тот же сон, — сказала она.
— Это не сон, — возразил я, так как ощущал себя очень реально.
— Сон, сон! Я тебе могу это доказать.
— Докажи!
Лада встала, и вдруг её ноги оторвались от земли, и она зависла в воздухе.
— Вставай, Малыш, мы с тобой будем сейчас летать.
— Но я не умею!
— Я научу тебя, во сне это не так сложно. Дай мне свою руку.
Мы взялись за руки. Я почувствовал, что некая сила передалась мне от её ладони, эта сила стала скапливаться у меня в области живота и уже оттуда пошла вниз к ногам. Струясь из моих стоп, она плавно приподняла меня над землёй.
— Видишь, Малыш, это совсем не сложно. Вначале не пытайся подняться высоко. Привыкни к состоянию полёта.
Мы не спеша парили, двигаясь вперёд. Оказывается, летать действительно не так сложно. На некоторое время я потерял осознание того, что нахожусь во сне. Мне вновь казалось, что бодрствую, до того всё чётко воспринималось. Состояние полёта ввело меня в восторг. Ничего подобного ранее я не ощущал. Это было физическое блаженство, и я находился в безумном состоянии радости. Мы парили над травой и камнями молча, наслаждаясь полётом.
ГЛАВА 5
ВЛАДА
Я проснулся от тихого шёпота в ухо:
— Малыш, пойдём солнышко встречать.
Я открыл глаза. Надо мной, склонясь, сидела Лада. Она улыбалась.
— Утро сегодня чудное! — произнесла она.
Я чувствовал себя очень бодро. Сон как рукой сняло. «Вот бы так каждый день просыпаться» — подумал я.
Бодрость и сила переполняли меня. Мне хотелось что-то делать, и сходить встретить солнышко — это было то, что надо.
Отсюда, с пляжа, восход и закат не видно. Солнце садится за горы и встаёт из-за гор. Поэтому, быстро собравшись, мы пошли вновь вверх по тропе к хребту горы. Когда мы были на месте, женщины молча сняли с себя всю одежду. Я сел на траву, молча наблюдая за ними и не зная, что делать: вопросы задавать нельзя, а женщины ничего не говорили. Они образовали треугольник: Рада встала впереди, а Лада и Влада позади, справа и слева от неё, лицом к солнцу. При появлении первых лучей, они подняли руки вверх, ладонями вперёд, и растопырили пальцы. Их тела с жадностью поглощали ещё холодные утренние лучи. Было впечатление, будто между женщинами и солнцем существует тесная, неразрывная связь. Нечего на первый взгляд необычного в том, что происходило на горе, не было, но я был очарован происходящим. Мне казалось, что вся природа вибрирует в каком-то гипнотизирующем меня ритме. Видимо, помимо зрительного восприятия, во мне проснулись ещё неведомые доселе органы чувств, которые позволяли мне воспринимать больше, чем я видел. Меня тянуло присоединиться к этому сообществу солнца и женщин.
— Малыш, разденься, — мягко сказала мне Влада.
Это была та команда, которую я хотел услышать, и с готовностью скинул с себя всё, что на мне было.