— Нет-нет, Зинаида Алексеевна, звонил, — соврал профессор. — Только что звонил.
— Станислав Валерьевич, вы не умеете лгать.
— Разве? — удивился профессор. — А мне все время казалось, что я это так убедительно делаю…
— Станислав Валерьевич, если мы за две недели не добьемся своего, нам в следующем году обязательно урежут фонды на закупку литературы. В Бауманском уже урезали и в инженерно-физическом.
— Голубушка, в министерство не звонить, туда ехать нужно. Сегодня я никак не могу, завтра наверняка тоже. Но с понедельника, даю слово, займусь этим вплотную. Все дела отодвину и займусь.
— А успеете за неделю?
— Приложу все усилия.
— Я на вас надеюсь, Станислав Валерьевич. Мы все на вас надеемся.
— Постараюсь, так сказать, оправдать.
Зинаида Алексеевна ушла, а Егоров подумал: что за идиотская затея экономить на книгах для студентов? Твердо решив в понедельник поехать в министерство и зубами вырвать деньги для библиотеки, Егоров переставил стремянку к стеллажу и встал на четвертую ступеньку. В дверь снова постучали.
— Можно? — спросил Лютиков.
Профессор обернулся. Приход полковника его нисколько не удивил.
— Заходите, — сказал Егоров и вернулся к своим экспонатам.
— Неважно выглядите, Станислав Валерьевич.
— День выдался тяжелым.
— И ночь тоже, — многозначительно сказал Лютиков.
Профессор повернулся и снова посмотрел на полковника. И взгляд, и поведение, и интонации — все было иным. Не таким, как во время их первой встречи.
Тогда полковник был почти просителем. Сейчас же он пришел что-то дать.
— Вы о чем-то конкретном или просто так, импровизация?
— Станислав Валерьевич, не время для шуток. Я бы сказал, что шутки кончились.
— Это угроза? Вы мне угрожаете?
Егоров спустился со стремянки, отошел от стеллажа, прошел к своему столу и положил на него картонную коробку с железными женскими украшениями, которые носили татарки в одиннадцатом веке. Лютиков сделал несколько шагов, подошел к столу.
— Это угроза, профессор, но угрожаю не я и не вам. Угрожают нам. Всей земной цивилизации. Не торопитесь отвечать. Не ставьте себя в глупое положение.
Вы, как ребенок, играете в прятки, а между тем ситуация предельно опасная.
Все, что я вам рассказал о своем отделе и о возможных угрозах из космоса, не вымысел.
— Вторжение? Вы знаете точную дату и координаты?
— Я больше не буду говорить намеками. Они уже здесь. И предложение работать у меня в отделе не случайно. Вы несколько лет искали книгу Джордано Бруно и наверняка нашли ее. В ней описана технология перемещения в пространстве и во времени. Пришельцы любой ценой постараются заполучить книгу, чтобы лишить нас возможности противостоять вторжению.
— Вы сказали «они». Их много?
Профессор старался держать серьезную интонацию голоса, чтобы полковник не подумал, что ему не верят. Стас вдруг почувствовал, что его и Лютикова связывает какая-то невидимая тонкая ниточка, и оборвись она, что-то случится.
— По крайней мере, больше одного, — сказал полковник. — Вчера вы в очередной раз вступили в контакт с представителями инопланетной цивилизации…
— Вы сказали в очередной? — переспросил профессор.
— Гиппарх и Луиджи не земляне. Они пришельцы.
— Созвездие Центавра? Или они с Марса?
— Знаете, — как будто устало сказал полковник, — в другой ситуации я, наверное, получал бы удовольствие, с умилением наблюдая, как вы кривляетесь, надеясь меня провести. Очевидно, вы даже задумывались, что в вас умер великий актер.
Профессор хотел что-то сказать, но полковник не дал ему это сделать.
— Не перебивайте меня. Вы лучше меня знаете, что положение более чем серьезно.
Но вам кажется, что вы все знаете. Это не так. Гиппарх и Луиджи не противники.
Они игроки одной команды. Психологический трюк «плохой и хороший дядя».
Вы скажете чушь? А вам не показалось странным, что и тот, и другой стремятся любой ценой заполучить книгу?
— Показалось, — ответил профессор. — Мне даже показалось, что я не настолько глуп, как вам хотелось бы.
— Я никогда не считал вас глупым человеком, Станислав Валерьевич. Глупому человеку из двадцатого века не удалось бы протянуть и двух дней в веке шестнадцатом. Вы просто заигрались, вжились в роль. Почему я называю это ролью? Потому что ваше теперешнее положение, или состояние, как вам больше нравится, не является для вас естественным. Любой человек хочет возвыситься в своих глазах, в мечтах совершает подвиг. А тут такой подарок судьбы… планета в опасности. Вы увлеклись. Знаете, как говорят в народе? «Уходя в себя, не забудь дорогу обратно». Но это не страшно. Главное, не запустить болезнь.