Все обернулись. От арки, левее подъезда, из которого вышел Топорков, медленно шел Луиджи. На нем был незастегнутый черный плащ, Вовке, Юре и Стасу показалось, что под плащом Луиджи что-то прячет. Руки Луиджи держал в карманах плаща.
— Луиджи? — удивился Стас.
Точнее сказать, Егоров не столько удивился его появлению, сколько в очередной раз просто растерялся. Он предполагал, что, как только книга будет у него в руках, и Луиджи, и Гиппарх, и Лютиков обязательно придут к нему. Но сейчас книги у него еще не было. Больше того, он пока что даже не знал, где она.
— Что ты здесь делаешь? — спросил Стас.
Егоров понимал, что задал самый глупый вопрос из всех возможных, но ничего другого он спросить не мог. А что-то спросить было нужно.
— Я говорил тебе, Стас, что не могу сам взять книгу в руки, но могу помешать завладеть ею пришельцу, — сказал Луиджи и, сделав еще один шаг, остановился.
Повинуясь скорее инстинкту, чем разуму, Егоров обернулся и увидел Гиппарха, медленно шедшего к ним от противоположной арки. Он был точно в таком же черном плаще, что и Луиджи, который тоже был расстегнут. Он так же, как и Луиджи, держал руки в карманах, и было точно такое же ощущение, что под плащом Гиппарх что-то прячет.
Сделав еще несколько шагов, Гиппарх остановился.
— Гиппарх… — как будто удивился профессор.
— Я знал, профессор, что он постарается завладеть книгой. Я следил за ним, и, пока я жив, книгу он не получит.
— Будь осторожен, Стас, — сказал Луиджи. — Не забывай о его способностях читать чужие мысли и телепортироваться. Ты и ахнуть не успеешь, как он окажется за твоей спиной.
— У тебя те же способности, что и у меня, — сказал Гиппарх. — И если профессору нужно бояться моих способностей, то твои ему угрожают ничуть не меньше.
— Для начала, господа, — сказал Егоров, пятясь к Вовке и Юре, — оставайтесь стоять там, где стоите, и давайте-ка вы оба вынете руки из карманов. Я всего лишь обычный землянин, верю в мистику и коварство. Если вы хотите со мной о чем-то говорить… На земле не принято держать руки в карманах при беседе.
Вовка хотел выйти из-за спины Стаса, но тот остановил его, вытянув в сторону правую руку, и оглянулся. Еще несколько шагов — и они вплотную подойдут к подъезду.
Гиппарх медленно вынул руки из карманов и, опустив их, взял одной ладонью другую. Луиджи сделал то же самое. Между тем ощущение, что под плащами что-то спрятано, не исчезло. Гиппарх посмотрел на окровавленный бинт на руке Луиджи и, похоже, несколько удивился.
— Что у тебя с рукой? — спросил Гиппарх у Луиджи.
— Порезался.
— Глубокая рана?
— Да.
— Ты проверил кровь? — шепотом спросил Егоров.
— Когда? — так же шепотом удивился Топорков.
— Юрка, ты должен был сделать анализ крови!
— Извини, профессор, мне было не до анализов!
— Вот видишь, они тебе не верят, — сказал Гиппарх, чуть качнув головой в сторону землян. — Ты можешь их разубедить?
— В чем, Гиппарх? — спросил профессор.
— Видите ли, Станислав, аникулы, как и лириды, способны не только чувствовать поблизости от себя живые организмы и телепортироваться усилием воли на небольшие расстояния. Усилием воли мы можем ускорить процесс регенерации живых тканей нашего организма. Иными словами, мы способны заживлять свои раны.
— Вы хотите сказать, что если он такой же, как и вы, то у него не должно остаться даже и следа от пореза? — спросил профессор.
— Никакого, — ответил Гиппарх. — Даже шрама.
Все посмотрели на Луиджи.
— Может, у пришельцев с Сириуса организм и способен на подобные фокусы, но у нас, землян, к сожалению, нет, — сказал Луиджи.
Бианчини размотал окровавленный бинт, осторожно оторвал прилипший, пропитанный кровью платок и показал вчерашнюю рану. Насколько можно было судить на таком расстоянии, рана была ужасной.
— Если вы позволите, я вам кое-что продемонстрирую, — сказал Гиппарх.
Он медленно нагнулся и поднял с асфальта осколок оконного стекла. Гиппарх прижал осколок к левой ладони и резким движением полоснул ее. Через пару секунд кровь часто закапала на асфальт. Гиппарх стоял с вытянутой вперед рукой и не сводил глаз с Луиджи. Профессор не отрываясь смотрел на этот страшный опыт, а Топорков и Вовка, не сговариваясь, следили за Луиджи.
Луиджи внешне выглядел таким же спокойным, как и несколько секунд назад.
Через минуту кровь закапала реже, еще через минуту Гиппарх достал платок и, протерев ладонь от крови, показал ее землянам.
— Мда, — задумчиво сказал профессор. — Действительно фокус.
— Судя по всему, рана на самом деле затянулась, — сказал Топорков.