— Я могу остановить кровь, — объяснила Миюки. — Но чтобы полностью излечить рану, нужно время.
Сложив пальцы в знак Ша, Миюки склонилась над Джеком и запела:
— Он хайя байсираман тайя совака...
Жгучая боль постепенно сменялась приятным покалыванием; в плече разливалось мягкое тепло.
Видя, что с Джеком все в порядке, Акико встала.
— Думаю, мне пора объясниться с Киёси и Сокэ.
Она осторожно села рядом с Ханзо и начала говорить. Потрясение на лице мальчугана сменилось радостью, затем грустью и наконец недоверием.
— Я ниндзя, а никакой не самурай! — возмутился он и заглянул в глаза Сокэ, ища поддержки.
Однако верховный мастер лишь печально кивал головой. Ханзо не знал, плакать ему или смеяться.
Акико склонилась к нему и что-то шепнула на ухо.
— Вот это да! — вытаращил глаза Ханзо. — И я так могу — одновременно?
Акико кивнула.
— Я буду как тэнгу! — воскликнул он. — А мне дадут меч самурая ?
Акико улыбнулась.
— Конечно.
— Я рад, что у меня сестра-самурай. — Ханзо обнял Акико.
— А я рада, что мой катимуси снова со мной, — всхлипнула она и крепко сжала брата в объятиях, как будто никогда не собиралась отпускать.
Наблюдая трогательную сцену, Джек и не заметил приближения Момоти. Лицо ниндзя опухло и почернело от побоев.
— Ну что, жить будешь? — проворчал он.
Джек кивнул, ожидая новых оскорблений.
— Это хорошо. А то глупо извиняться перед мертвецом. — Момоти смущенно опустил голову. — Сокэ был прав: у тебя сердце ниндзя.
Онемев от изумления, Джек поклонился в ответ. И тут же поморщился: рана снова открылась.
Миюки сердито схватила его за плечо и оторвала новую полоску ткани для повязки.
— Не вертись.
— Момоти! — позвал Шонин. Из кустов появились несколько ниндзя в черных синоби сёдзоку. — Кадзийя вернулся. Зови всех!
Вновь прибывшие собрались в центре поляны. Их было немного.
— Кадзийя, где твои люди? — встревоженно спросил Шонин.
Кузнец печально покачал головой.
— Выжили только мы с Даньё. Като не вернулся, а остальные погибли при нападении на деревню.
Все горестно замолчали.
— Придет день, и мы сможем оплакать павших. Но сейчас нужно выжить самим, — серьезно сказал Шонин. — Сначала мы пойдем в деревню. Акэти наверняка вышлет самураев на поиски, и надо собрать вещи и еду, прежде чем отходить на север. Дзэню-бо, отправь к женщинам и детям самого быстроного гонца, пусть они готовятся к путешествию. Нам понадобятся все...
— Шонин! — неожиданно сказал Джек.
— Да — сдержанно ответил тот. Глава ниндзя не привык, чтобы его перебивали.
— Я прав? Воробей никогда не сядет рядом с ревущим тигром.
Ниндзя разом вскочили — кроме одного.
Осознав свою ошибку, самозванец бросился на Шонина с кинжалом — так неожиданно, что никто не успел опомниться. Один только Джек не растерялся и, взмахнув рукой, метнул сюрикэн. Тонкое острие пронзило вытянутую руку. Убийца взвыл от боли и едва не выронил кинжал, но тут же снова занес клинок для удара.
Уклонившись, предводитель клана откатился в сторону. Убийца ринулся за ним, но Дзэнюбо прыгнул ему на спину и стал отнимать оружие. Они сцепились, борясь за кинжал. Дзэнюбо, более опытный в рукопашном бою, сломал ему запястье и, развернув руку с кинжалом, резко толкнул ее в грудь убийцы.
Пронзенный собственным оружием, тот согнулся пополам от дикой боли и упал на колени, выронив окровавленный клинок. Дзэнюбо сорвал с самозванца капюшон.
Безумно вращая глазами, даймё Акэти произнес на последнем издыхании:
— Никогда не доверяй ниндзя...
56. Кольцо земли
— Как ты догадался? — спросила Миюки, колдуя над раненым плечом Джека.
Они сидели у деревенского храма, греясь на утреннем солнце. Прошло два дня, и побег из Маруя-ма казался далеким кошмарным сном.
— Невнимательный ниндзя подобен бескрылой птице, — загадочно улыбнулся Джек.
Так он неизменно отвечал любому, кто задавал этот вопрос.
— Перестань дразниться и расскажи наконец!
Джек сдался.
— Я все понял, когда Кадзийя сообщил о смерти Като. Сиро уже убили, а ты перевязывала мою рану. Откуда могли взяться пятеро ниндзя в синоби сёд-зоку?
— Здорово, что ты додумался посчитать! Иначе Шонина не было бы в живых.