<p>
Существо снова закаркало – где-то неподалеку.</p>
<p>
Энн обнаружила в себе силы, о которых не подозревала. Они толкнули ее к ближайшему подходящему для лазания дереву и заставили карабкаться на него, как сумасшедшую. Кора царапала ее ноги. Пальцы цеплялись и вонзались, ломая ногти, которыми она так гордилась. Она слышала треск рвущегося анорака. Но продолжала карабкаться, пока не смогла просунуть голову сквозь чащу мелких ветвей и забраться верхом на толстую ветку – надежно и высоко, – прислонившись спиной к стволу. Спутанные волосы прядями свисали ей на лицо.</p>
<p>
«Если оно полезет наверх, я могу его пнуть!» – подумала она и откинулась назад, закрыв глаза. Оно каркнуло где-то внизу справа – ближе, чем она думала.</p>
<p>
Энн распахнула глаза и в бессильном ужасе уставилась на тропинку и ящик, погребенный на склоне. Крышка снова закрылась. Но существо осталось снаружи – стояло на тропинке почти под ней, глядя вниз на алые капли крови, которые брызнули из колена Энн, когда она упала на камень. Она бегала по кругу, точно испуганный зверь.</p>
<p>
«Не смотри наверх! Не смотри наверх!» – молила она, сидя очень тихо.</p>
<p>
Оно не смотрело наверх. Оно было занято, изучая свои когтистые руки, потом поднимая их, чтобы ощупать потрепанные заросли волос и бороды. У Энн возникло чувство, что оно очень, очень озадачено. Она наблюдала, как оно берется за клочки одежды на своих тощих бедрах и отрывает кусочек, чтобы посмотреть на него. Оно покачало головой, четким жестом положило полосу тряпки на левое плечо и прокаркало еще какие-то слова. На этот раз звук был меньше похож на карканье и больше на голос.</p>
<p>
Затем (несмотря на всё остальное, Энн едва поверила глазам) существо создало себе одежду. Нижнее тряпье растянулось двумя плотными водопадами цвета хаки, образовывая узкие рейтузы, а потом мягкие сапоги. Одновременно полоска тряпки на плече трупа тоже побежала вниз, падая и расширяясь в нечто вроде просторной плиссированной мантии длиной до щиколоток, цвета верблюжьей шерсти. Энн едва не вскрикнула, когда увидела цвет. Затем она наблюдала, почти ожидая этого, как длинные волосы и борода приобретали тот же цвет верблюжьей шерсти и укорачивались. Борода исчезла вовсе, сделав лицо еще больше похожим на череп, чем раньше; волосы остановились где-то на уровне ушей. Мужчина завершил свой образ, подпоясавшись широким ремнем с прикрепленными к нему ножом и сумкой и перекинув через левое плечо свернутую рулоном ткань, которую он аккуратно закрепил застежками. После этого он что-то удовлетворенно пробормотал, подошел к краю тропинки, вытащил нож и срезал себе толстую палку с ближайшего к свинцовому ящику дерева.</p>
<p>
Еще до того, как он начал двигаться, Энн почти уверилась в том, кто он такой. А его широкие неторопливые шаги окончательно убедили ее. Он был самым высоким из трех мужчин, которые приехали на машине: тем, кто заставил ворота открыться; тем, кто носил странное пальто из верблюжьей шерсти. Это пальто по-прежнему было на нем, только он преобразовал его в мантию.</p>
<p>
Он вернулся на тропинку, неся палку. Нет, теперь уже не палку, а посох – старый, отполированный, с вырезанными на нем чудными знаками. Он посмотрел наверх на Энн и прокаркал ей замечание.</p>
<p>
Она отшатнулась, прижавшись к стволу. О, Боже! Всё это время он знал, что она здесь! И теперь непристойной выглядела она: забралась на дерево в узкой юбке, которая задралась до самой талии. Должно быть, он смотрел прямо на ее трусы. И длинные беззащитные ноги, свисающие по обе стороны ветки.</p>