Выбрать главу

Андрей вспомнил интервью одного культового российского режиссера у знаменитого журналиста. Фильм, который снял режиссер, был о российской глубинке, где царила коррупция, жестокость и беспредел власти. Журналист задавал свои тонкие вопросы, и пытаясь понять, зачем он снял этот фильм, что хотел этим показать. Ведь он тоже бывал в этих местах и ничего такого уж страшного для России и жуткого не замечал.

И тогда режиссер ответил ему, глубоко и искренне. «Вы путешествуете по стране, но останавливаетесь в хороших местах, общаетесь с успешными людьми. К сожалению, реальная жизнь этих городов не такая, вся грязь идет мимо вас, как Потемкинские деревни мимо царицы Екатерины. Вам и не дадут показать все это, вас просто здесь не будет, если вы в это влезете. Да и вы сами, успешный человек, общающийся с такими же успешными людьми, не встанете на путь обвинителя и не пойдете на голгофу. Люди, переживающие за свою исключительность, редко идут на жертвы, они слишком заняты своей славой и признанием. Для них существует только этот большой мир, и они там в числе 2 процентов победителей. Мне же нечего терять, я буду терзать эту грязь несмотря ни на что, и мой фильм лишний раз подтверждает человеческую несправедливость, к которой у меня выработалось довольно жесткое сопротивление еще с детства.

Андрей допил остывший кофе и заказал бутылку воды. Есть не хотелось, сослуживцы опаздывали, и он проверил в телефоне сообщения.

– Черт, – ругнулся он вслух. – Вчера упустил из виду сообщение о переносе встречи на два часа дня.

Он выпил воды, расплатился и огорченный вышел из кафе. Прохладный воздух моментально освежил голову, и он решил, что раз уж так вышло, стоит прогуляться в парке Культуры. День был морозный, на деревьях блестел иней и пар несся вверх из труб проезжающих автомобилей. Ярко светило солнце и при виде его, Андрей почувствовал себя веселее и надел лисью шапку ушанку, которую взял из машины. Идти по мосту было прекрасно. Могучий Петр возвышался монументом на стрелке обводного канала Москвы реки, Храм Христа Спасителя слепил глаза золотом куполов, а видневшиеся вдалеке башни Кремля уносили в далекую историю. Вспомнилось лихое былое столетие, а за ним и еще одно с далеким Наполеоновским нашествием. При мысли о том, что французы тогда несколько месяцев хозяйничали в его столице, а сам Наполеон даже чудом выжил при пожаре в Кремле, вырвавшись из объятого пламенем города стало зябко. Москва выгорела тогда на две трети, все было разграблено, а редкие оставшиеся жители страдали от разбоя пьяных солдат союзных армий. Только невиданный холод помог отвести захватчиков обратно в Европу. Русские генералы переоценили тогда силы своих армий, как, впрочем, и во время Крымской компании 1853 года. И только русский народ смог выиграть эту войну. Все это и многое другое Андрей не раз представлял себе в своих фантазиях, читая книги Тарле, Пикуля и Бушкова.

Реку и сейчас сковало льдом, прогноз погоды был неутешительным, надвигались морозы под 30. Деревья видневшегося парка были усыпаны сверкающим инеем, Андрей поневоле обрадовался настоящей русской зиме и прибавил шаг.

«Сколько событий вынесла эта земля, сколько человеческих судеб прошло мимо, а помним мы только немногих и что им от этого»? – думал он на ходу. «Вот, был у меня старый друг», – вспомнил он Ивана. «Все делали вместе, дружили, никогда не ссорились. Помогали друг другу во всем и даже думали одинаково, был этакий симбиоз душ. А что потом, жена увела его в сторону, сделала собачкой на привязи. На мои замечания он вначале отнекивался, потом обиделся и отошел в сторону. Ему, видите ли, с ней жить, а как жить уже и не важно. Выходит, она ему больше друг, чем я! Она ему подходит, а я уже нет. Она принимает решения, а он за них отвечает. Подкаблучник, вот он кто выходит. Или взять Сергея, мужик кремень, холостой в душе, в загс ни ногой. Был рядом, а сейчас избегает, выкручивается, на звонки и сообщения редко отвечает. Нашел себе кого-то и теперь стесняется, врет и не оправдывается. А может это я просто многого требую, навязываюсь и надоедаю? Кому это надо? Может это я так боюсь одиночества и пытаюсь отвлечь себя этими преданными с виду отношениями? Ценят ли они все это, так же как я»? – задал он себе вопрос. «Давно пора понять, что по-настоящему ты нужен только сам себе. Скука – это же подавленное раздражение», – вспомнил он чьи-то слова. «Чем скучать, стоит идти своим потоком, бросать новый вызов и добывать трофеи. А обижаться ни на кого не надо, все меняются, все идут своей дорогой. Искать надо новых друзей, подпитывая с ними свои интересы, быть им преданным, хотя бы на время этой солидарности».