Он вышел из кабинета, оставив ее одну. Она, почти в шоке, смотрела ему в спину. Через несколько секунд ее сознание снова включилось в работу. Известие об избиении Оюмы очень быстро распространилось, как вниз, так и вверх по реке, — она это твердо знала.
Если она сегодня вечером не появится в театре с Мелодией, то эта история будет наверняка раздута до неузнаваемости. Оюму могли обвинить в том, что он вынашивал планы всех убить их или изнасиловать Мелодию, или что-либо подобное. Взяв лист бумаги, она написала на нем: "Дорогой Чарлз, мне нужна твоя помощь!"
Сделав паузу, она удивилась, как непосредственно она обращается за помощью к Чарлзу Арчеру. Теперь она уже не была столь уверена в своей правоте, когда отказала ему выйти за него замуж. Может, это было бы лучше для Жана-Филиппа? В то же время она чувствовала, что не может открыть тайну Жана-Филиппа, и не могла, не раскрыв ее, выйти за Чарлза. Если бы он стал отчимом Жана-Филиппа… Но теперь уже было поздно идти на попятный.
Цокот копыт за окном отвлек ее от действующих ей на нервы воспоминаний. Она увидела, как Жан-Филипп, проскакав перед фасадом дома на новой гнедой кобыле, направил лошадь на дорожку, ведущую к дороге вдоль ручья. Она все еще была полна воспоминаний о его отце, — это была одна из главных причин, почему она не вышла замуж за Чарлза. К Жану-Филиппу она испытывала двойственное чувство — иногда это была не любовь, не ненависть, но какая-то взрывчатая смесь из того и другого.
Снова взяв перо, она приписала:
"Прежде всего мне необходим сопровождающий для посещения сегодня вечером театра. Я была бы так благодарна вам с Джеффри, если бы вы сегодня заехали за мной".
Такие слова наверняка могли заинтриговать Чарлза, возбудить его любопытство и, если у него не назначено на сегодня другое свидание, он непременно приедет. Она позвонила Мухе и передала ему записочку в Беллемонт, а потом вернулась к Оюме.
Мими дала ему настойки опиума, и он крепко спал.
— У него нет температуры? — спросила Анжела.
— Еще пока рано говорить об этом. — Мими уже немного успокоилась, но слезы все еще стояли в ее глазах. Разные мысли все еще донимали ее:
"Минетт убежала — и вот теперь еще это. И это сотворил мой собственный внук и ваш мики — это сделал! Ах, мики, мики, разве вы никогда не вспоминали тех долгих ночей там, между голубоватыми горами и жемчужного цвета морем, когда вы тихо-тихо укладывали меня к себе в кровать, а я была так напугана, слушая музыку дождевых капель, весело падающих на листья бананового дерева, росшего за окном. Вам никогда не приходилось думать, к чему это приведет? Моего красавца-первенца избил хлыстом сидящий на лошади человек, словно безголовый возница, погоняющий кнутом свою лошадь?"
Она подняла печальные глаза на Анжелу, когда та, склонившись над ней, обняла ее за широкие плечи, плечи, на которых она так часто, приклонив голову, искала успокоения. Она вдыхала ностальгический запах накрахмаленного чистого хлопка и влажной темной кожи.
— Как мне жаль, что все так вышло, Мими! — прошептала Анжела. — Как мне жаль!
Когда Анжела выпустила ее из объятий, Мими носовым платком стала вытирать пот со лба Оюмы.
В Орлеанском театре в ложе Анжелы стояли черные кресла, — так чтобы можно было и себя показать, и на других поглядеть. Мелодия с Анжелой заняли два в первом ряду, чтобы получше видели их наряды. Джеффри с отцом расположились сзади них.
— Ничего не говори о том, что сегодня случилось, — проинструктировала Мелодию Анжела. — Нам нужно соблюсти внешние приличия, чтобы избежать сплетен.
Но Джеффри им провести не удалось.
— А где Жан-Филипп? — сразу поинтересовался он.
Мелодия колебалась, не зная, что ответить, и Анжела взяла инициативу на себя:
— Он уехал сегодня в Новый Орлеан.
— Значит, мы увидимся с ним в театре?! — Это было скорее утверждение, чем вопрос.
— Вероятно, — сказала Анжела. Больше об отсутствии Жана-Филиппа они не говорили.
Джеффри, внимательно рассматривая партер, прошептал ей на ухо:
— А вот явился и Жан-Филипп!
Мелодия тоже увидела его. Жан-Филипп был с каким-то мужчиной, и оба они оказывали знаки внимания девушке-креолке, которую Мелодия знала по монастырю, — тогда это был еще совсем ребенок! Она чинно сидела рядом со своей дуэньей. Мелодия заметила, как девушка покраснела, когда Жан-Филипп поцеловал ей руку.
Несколько знакомых месье Арчера, остановившись возле их ложи, непринужденно болтали с ней и Анжелой. Вдруг Джеффри прошептал ей: