— У меня тоже есть молодая кобыла, — сказал он Джеффри. — Если хочешь, можем как-нибудь вместе покататься, — предложил он.
— С большим удовольствием, — ответил Джеффри на своем неважном французском с явным английским акцентом.
— У меня тоже есть лошадь, — вмешалась в разговор Мелодия.
Стараясь не обращать на нее внимания, Джеффри спросил Жана-Филиппа, ходит ли он в школу.
— А я на следующий год пойду в монастырскую школу, — торжественно объявила Мелодия.
Они подошли к столу, словно позабыв о Мелодии. И Джеффри принялся разглядывать учебники Жана-Филиппа.
Мелодия слышала, как ее дедушка сказал:
— Как хорошо, что у Жана-Филиппа появился друг.
Но Анжела нахмурилась. Разве он не знал, что они с Жаном-Филиппом неразлучны и все делают вместе?
Когда же месье Арчер подхватил его мысль, что Джеффри тоже нуждается в друге, она вдруг почувствовала, что сразу же превратилась в ничто. Ведь они с Жаном-Филиппом всегда были неразлучны, и вот тебе на! Теперь он отказался от нее ради своего нового друга.
— Не хочешь ли взглянуть на мою лошадь? — спросил его Жан-Филипп.
— С большим удовольствием, — вежливо ответил Джеффри.
— Тогда пошли на конюшню. — Извинившись перед Анжелой, они пошли, а Мелодия, не дожидаясь приглашения, поспешила следом за ними.
Муха вернулась с подносом, на котором стоял небольшой кофейник с очень крепким черным напитком и бренди для дядюшки Этьена. За столом Анжела узнала, что Чарлз Арчер — вдовец из Вашингтона, который недавно приехал в Новый Орлеан, чтобы заняться своим бизнесом по оптовой торговле. Он намеревался покупать и переправлять на судах партии сахара, а также меха, кожи, строевой лес, которые прибывали по Миссисипи в Новый Орлеан на плоскодонках.
— В Новом Орлеане я обнаружил кучу возможностей, — сказал Арчер. — Он уже превратился в важный перевалочный пункт по пути к приграничным территориям, и его значение будет постоянно расти по мере дальнейшего продвижения переселенцев на Запад.
Он уже нанял помещение для склада неподалеку от дамбы, а также офис на Бурбон-стрит. Вскоре ему должны были доставить мебель, вместе с которой должны были прибыть и несколько слуг.
— Ну, а как быть с мебелью тетушки Астрид? — спросила Анжела. — Когда-нибудь она понадобится Мелодии.
— Само собой разумеется, — ответил дядюшка Этьен. — Она тоже включена в опись на наследование имущества.
— Но в Беллемонте с лихвой хватит места и для мебели, которую доставит грузовое судно, — сказал месье Арчер. — Прошу вас, приезжайте и забирайте все, что пригодится вашей племяннице до того, как мы туда переселимся. Я еще не приобрел ни кареты, ни лошадей, но…
— В таком случае, может, взглянете на мою конюшню, — предложил дядюшка Этьен. — Я намерен продать нескольких лошадей. — Мне придется сделать кое-какую перестановку в комнатах, — сказал он. — Мне бы пришелся весьма кстати ваш совет, когда я начну подбирать материал для обивки мебели, — обратился он к Анжеле.
— Отличная идея, — согласился с ним дядюшка Этьен. — То, что одобряет Анжела, всегда устраивает и меня.
Когда они увлеченно беседовали о лошадях, Анжела внимательно изучала Чарлза. Вероятно, он был одним из тех процветающих американцев, которые все в большем числе оседали в городе. Хотя креольское общество все еще пребывало в самоизоляции, но со времен войны с Англией оно стало гораздо менее предосудительным по отношению к гражданам их новой страны.
"Вероятно, когда-то родители Чарлза Арчера поменяли английское подданство на американское", — подумала Анжела.
У него была светлая кожа, на которой попадались бледные веснушки, волосы у него были песочного цвета и были довольно красивы. Его глаза, несомненно, могли привлечь к нему внимание в стране, где голубые глаза были скорее исключением, а карие обычным явлением.
Не без чувства неловкости она поняла, что он заметил ее пристальный, изучающий взгляд.
— Вы ездите верхом, мадам?
— Ежедневно.
— Я тоже. Джеффри ни за что не желал расставаться со своей чалой кобылкой, поэтому мы привезли сюда своих лошадей в загонах, сооруженных для этой цели прямо на палубе.
Между ними возникло молчаливое согласие о том, что однажды они отправятся на прогулку верхом вместе, и это вызвало у Анжелы искреннее удивление и радость.
Джеффри и Жан-Филипп, сидя верхом на своих кобылах, выехали из-за угла дома и, помахав им рукой, направили их по дорожке.
— У нас нет времени для прогулок, — напомнил ему Чарлз.
— Мы лишь покатаемся по дорожке, папа! — крикнул ему Джеффри.