Но его родителей похитили, и он не мог думать ни о чём другом, кроме их поисков. Бегущая рядом Семечка проворчала, скосив глаза на щенка:
– Не вижу здесь никаких следов дракона. С таким же успехом мы могли бы повернуть назад.
Щенок ничего ей не ответил.
Почва под лапами стала мягкой и влажной, то здесь, то там попадались лужи. Щенок пил из них прямо на ходу, приникая головой к земле.
Семечка крутила ушами во все стороны и нервно вздрагивала от каждого звука.
Один раз они заметили вдали дюжину незнакомых блеющих созданий, и щенок крикнул им:
– Извините, вы не видели моих родителей?
Создания вскинули головы и унеслись прочь.
– Говори тише! – прошипела Семечка. – Что, если рядом прячутся скиттеры? Или мор-коты?
– Ну и что? Нам-то какая разница, – просто ответил щенок.
У Семечки от возмущения порозовели уши.
– Может, ты не знал, но скиттеры очень любят суп. А суп они готовят из минч-уиггинсов. Мор-коты с ними не согласны – этим больше нравятся бутерброды с минчами.
Щенок всё никак не мог взять в толк, почему тот, у кого есть великий меч, да ещё и магия болтается в сумке за плечом, так переживает из-за жалких скиттеров.
Но Семечка осталась его единственным знакомым существом в этом странном мире, поэтому он предложил:
– Можешь забраться ко мне на спину. Никто никогда не пытался приготовить суп из Колдовской Гончей.
Он подогнул ноги, подставляя Семечке свой загривок. Та неуверенно оглянулась, снова бросила тоскливый взгляд в сторону дома, а потом вскарабкалась на спину щенку.
– Держись крепче, – предупредил он.
Они пересекли мелкий ручеёк и обошли особенно топкое место, за которым показалось широкое чёрное полотно, протянувшееся с востока на запад.
Щенок осторожно принюхался к нему. Чёрное полотно отдавало жаром и пахло чем-то совершенно непонятным.
– Что это? – спросила Семечка.
– Не знаю, – признался щенок.
Семечка соскользнула с его спины и опасливо дотронулась одним пальцем до чёрной поверхности.
– Это что-то вроде камня, – предположила она. Семечка приникла к странному камню ухом и прислушалась. Она вздрогнула:
– Что это за звук?
Чем бы ни был этот звук, он усиливался. Камень под лапами щенка завибрировал.
Щенок с Семечкой быстро прыгнули в траву и прижались к земле. Очень вовремя – что-то мчалось к ним, ревя во весь голос. Звук становился громче и ГРОМЧЕ…
А потом это что-то с двумя огромными светящимися глазами и вытянутой зелёной мордой пронеслось мимо, оставив за собой шлейф взметнувшейся пыли.
В тишине, которая наступила, как только чудище скрылось из виду, задыхающаяся от ужаса Семечка перевернулась на спину и воскликнула:
– Это дракон!
Что-что ты говоришь?
Нет, конечно, это был не дракон. Но ты ведь человек и наверняка видел уже не один город, а значит, и множество автомобилей.
Ты знаешь, что это такое.
А если твоя семья очень богата, возможно, ты даже ездил на одном из них.
Но представь на мгновение, что ты – минч-уиггинс, который всю жизнь провёл в Парящем Лесу, где никто даже не слышал об автомобилях.
А теперь представь, что ты испытал то, что открылось глазам и ушам Семечки. Ты бы тоже назвал это чудовищем.
И если бы у тебя в голове уже засела мысль о драконах, то вместо капота ты бы увидел оскаленную морду, а вместо фар – пару горящих глаз.
И тебя бы охватил ужас!
Да, именно так, хватит спорить со мной.
Глава 8
Очень странный день
У Королевы выдался очень странный день. Утро началось, как обычно, с вороха неподписанных бумаг за завтраком. Ещё больше писем ей принесли после утреннего чая. О содержании писем Королеве знать не полагалось.
Фелиция мрачно разглядывала очередное пустое поле, на котором следовало расписаться, и пробурчала себе под нос:
– Вот как вырасту, потребую, чтобы мне рассказывали, о чём люди всё пишут и пишут в этих письмах.
– Что такое, Фелиция? – тут же раздался строгий голос тёти Далилы. – Надеюсь, ты не жалуешься опять. Королевы не жалуются.
Тётя Далила протянула ей авторучку с фиолетовыми чернилами.
– Нет, тётушка, – ответила Фелиция.
Но когда она подписывала письма, то в знак протеста добавила себе ещё одно имя.
К счастью, тётя Далила ничего не заметила.
Однако после утреннего чая произошло кое-что интересное. Во-первых, Фелиции представили двоих её новых портных. Они были моложе тех, что обычно шили ей платья, и когда придворный лакей представил их: