Жаль, с ее мужем случилось несчастье. Такая женщина, как она, не должна быть одинока. Если интуиция не обманывает его, Роуэн обладает сильнейшим материнским инстинктом, и сейчас она должна была бы возиться с целым выводком счастливых шумных ребятишек. Интересно, сколько ей лет? Двадцать девять? Тридцать?
Эван не мог усидеть на месте, и длинные ноги сами собой понесли его к окну, выходившему во двор Роуэн. Леди хорошо потрудилась, заметил он. Сорняки скошены, края вскопаны, и на старой зеленой ручной тележке лежат два мешка с компостом. Погода стала заметно теплее, и Эван подумал, не поддастся ли Роуэн искушению надеть то белое платье и нелепую соломенную шляпу. Его губы искривились в насмешливой улыбке. Для чего ей надевать это платье, если он так издевался над ним в их первую встречу?
Эван собирался отвернуться от окна, но в этот момент Роуэн попала в поле его зрения, и он замер на месте. Она несла большую алюминиевую лейку, из которой при движении разбрызгивалась вода. На ней были старые джинсы, белая футболка и высокие зеленые сапоги, которые выглядели по крайней мере на два размера больше, чем нужно. Если бы не женственные округлости фигуры, она походила бы на маленькую девочку, которая живет в собственном мире, поглощена своим делом и не замечает ничего, что происходит вокруг.
Не успев подумать, разумно ли он поступает, Эван преодолел гостиную, вышел в коридор и направился к входной двери.
Обильно поливая недавно посаженные цветы, Роуэн с наслаждением чувствовала, как весеннее солнце припекает ей спину. Задумавшись, она не обратила внимания на звук открывшейся калитки. В ней росло удовлетворение от того, как много ей удалось сделать в доме и саду в течение недели. У нее улучшился сон, потому что из-за физической усталости она засыпала, как только ее голова касалась подушки.
Когда звонок прервал неторопливое течение ее мыслей, Роуэн в испуге оглянулась, и сердце у нее дрогнуло. Неужели это тот человек, о котором она думает? Эван намеренно старался не попадаться ей на глаза после их расставания в ее коридоре, и она уверила себя, будто рада этому. Какое ей дело до мужчины, для которого невыносимо общество другого человеческого существа, не говоря уже о поддержании ни к чему не обязывающего разговора?
Прежде чем открыть переднюю дверь, Роуэн сделала глубокий вдох и медленно сосчитала до десяти.
– Я подумал, что вам, возможно, понадобится помощь.
Кажется, у него вошло в привычку запросто врываться к ней, несмотря на то что в течение целой недели они даже ни разу не пожелали друг другу доброго утра. Подавив вспыхнувшее в ней раздражение, Роуэн вытерла руки о джинсы и отвела за уши пряди волос.
– Я справляюсь, спасибо.
– Так нужна вам помощь или нет? – Прислонившись к дверному косяку, Эван всем своим видом показывал, что ей не удастся отмахнуться от него.
– Какую помощь вы предлагаете, мистер Кэмерон? – Подумав о работе, которую нужно было проделать в опустошенной гостиной, Роуэн решила не отказываться от его помощи.
– Мне по плечу любая работа. Если леди нужен мужчина в доме, я – подходящая кандидатура, – Эван пожал плечами и безжалостно ухмыльнулся. В его глазах вспыхнул дьявольский огонек, когда он увидел, что Роуэн беспомощно покраснела.
Смущенно кашлянув, она отступила, показывая, что он может войти.
– По правде сказать, вы появились в самый нужный момент. Как насчет того, чтобы отшлифовать полы?
Сидя в маленькой кухоньке Роуэн, Эван поедал невероятно вкусный и сочный пирог с вишнями и, запивая его чаем, размышлял о том, что он не зря забивал свои легкие древесной пылью.
– Кажется, у меня возникло болезненное пристрастие к вашей выпечке, – заметил Эван, слизывая с большого пальца каплю вишневого сока.
Роуэн, завороженная его жестом, медленно перевела дух и замерла на месте.
– Домашняя еда всегда лучше, будь это какое-нибудь изысканное блюдо или обычные сосиски с пюре. Ваша жена... – испугавшись непроизвольно вырвавшихся у нее слов, Роуэн прикрыла рукой рот.
Эван спокойно, как ей показалось, сделал глоток чая, прежде чем ответить.
– Ребекка не утруждала себя стряпней. – Она была слишком занята, используя свои сомнительные таланты в других местах, наподобие постели его лучшего друга, мрачно подумал Эван. Он задумчиво посмотрел на Роуэн. У несчастной женщины такой вид, будто она хочет провалиться сквозь землю. Надо избавить ее от мучительного смущения, ведь она не виновата в том, что у его жены было не больше моральных устоев, чем у бродячей кошки. Не говоря уже о ее острых коготках, которые, надо полагать, навсегда отвратили его от супружеской жизни. – Не думайте о ней. Поверьте, она этого не заслуживает, – поднявшись из-за стола, Эван протянул руку, чтобы открыть дверь, но слова Роуэн его остановили.