Кэти судорожно сглотнула, борясь со страхом.
Сейчас — или никогда.
Боясь лишиться остатков смелости, быстро, как прежде это сделала Сейди, Кэти надела свободный браслет наручников на запястье Рейфа, предварительно убедившись, что он отвернулся.
Кэти хотелось привлечь его внимание.
И она достигла своей цели.
Рейф метнулся в сторону, увлекая за собой Кэти, и его синие глаза сверкнули, едва он увидел их соединенные запястья и понял, что натворила Кэти.
— Глупая девчонка, — яростно и приглушенно выпалил он. — Отпусти меня!
— Не могу.
Рейф задергал рукой, и пульсирующая боль, прошедшая от закованного запястья Кэти к локтю, заставила ее вскрикнуть.
— Зачем ты это сделала? — прошептал он.
— Ночами я лежала без сна и думала о тебе, Рейф, — проговорила она. — Я слушала, как ты ходишь по комнате. Я хотела, чтобы ты пришел ко мне. И я знала: ты тоже этого хочешь.
— Нет, не хочу! — Но синие глаза Рейфа безнадежно затуманились. Он вновь попытался высвободить руку и при этом притянул Кэти к себе так, что она ощутила его упругое, мускулистое тело. Прикосновение к груди Рейфа вызвало у нее вспышку тревоги, удовольствия и невыносимого желания.
Рейф вздрогнул.
— Черт возьми, что ты задумала? Зачем затеяла все это?
— Я знала, что ты сбежишь, как обычно, если я не удержу тебя. Я думала, нам необходимо немного побыть вдвоем.
— Меньше всего на свете мне хочется остаться с тобой наедине. Я терпеть не могу находиться рядом с тобой, вспоминать, что ты сделала со мной, сознавая, что ты вновь способна на такое.
— Я же попросила у тебя прошения. Я говорила, что никогда и ничего не замышляла против тебя. Я испугалась, зная, что ждет тебя в Мексике, и потому ушла из спальни, чтобы попросить шофера приготовить машину. Арми встретил меня и увел в кухню. Мне пришлось пойти с ним и сделать вид, что я согласна выйти замуж за Мориса, чтобы спасти тебя.
— Может, он заставил тебя снова надеть кольцо, прежде чем ты ушла?
— Я сделала это потому, что...
— Хватит лгать, черт побери! Это ни к чему. — Его безжалостный и твердый голос набирал силу. — Особенно со мной, человеком, которого ты околдовала. Хорошая ты или плохая, мне нет дела. Ты — мать моего ребенка. Я не могу избавиться от тебя, несмотря на то что ты вернулась к Морису.
— Я собиралась вернуть ему кольцо. Я люблю тебя. И хочу, чтобы ты любил меня... а не презирал. Я не хочу, чтобы ты терпел меня здесь только потому, что я мать Сейди.
Протянув руку, она нежно и любовно погладила его по щеке.
Но Рейф схватил ее за запястье и сжал его, как клещами, заставив Кэти поморщиться от боли.
— Если ты жаждешь моей любви, то ты выбрала странный способ доказать это. — Страсть вспыхнула в его глазах, едва он взглянул на нее в упор. — Но я хочу тебя. А я, Бог свидетель, был бы рад не хотеть.
Она мечтала о его любви и нежности. Но чувства Рейфа были совершенно иными: переполнявшая его ярость, которую он слишком долго сдерживал, вырвалась из-под контроля. Когда Рейф схватил Кэти в объятия и прижал к себе, она невольно вскрикнула.
— Глупая девчонка, напрасно ты приковала меня к себе наручниками. — Чувственный рот Рейфа скривился в саркастической улыбке. — Потому что теперь ты тоже не сумеешь сбежать от меня.
— Я и не собиралась бежать. — Но, несмотря на показную браваду, Кэти задрожала.
— Ты еще пожалеешь о своем решении, я тебе обещаю.
Она съежилась при виде обжигающего гнева в глазах Рейфа, но он притянул ее к себе за цепочку наручников, не способный дольше сдерживаться.
Его руки торопливо заскользили по телу Кэти, отрывая перламутровые пуговицы у ворота, распахивая блузку, расстегивая собственную одежду. Он посадил Кэти на кухонный стол, их обнаженные тела соприкоснулись.
Стопка тарелок слетела на пол и разбилась.
Кэти вновь вскрикнула, когда он резким движением заставил ее изогнуться. Она услышала звук расстегиваемой молнии на его джинсах, а затем он закрыл ее рот страстным поцелуем, от которого у Кэти перехватило дыхание. Неистовыми движениями Рейф ласкал ее грудь.
Она мечтала только об одном — чувствовать себя в его руках, наслаждаться прикосновением его губ. Она хотела, чтобы Рейф понял: он нуждается в ней, как и она — в нем. Но только не так! Эта животная страсть ничем не напоминала любовь.
Слишком поздно она поняла: ей не следовало принуждать его.
Потому что теперь они поменялись ролями.
— Мне... не нужна твоя ненависть, — прошептала она, и ее дрожащий голос оборвался, когда Рейф вновь завладел ее губами с жестокостью палача.
— Если бы я мог ненавидеть тебя, — задыхаясь, пробормотал он и вновь впился в ее губы. — Господи, если бы я только мог...