Бен Холидей, стоя на башне вместе с Ивицей и Сапожком, неотрывно смотрел на бойца короля Райделла. Появление воина, конечно, никого не удивило. С момента исчезновения Мистаи, Абернети и советника Тьюса Бен пребывал в уверенности, что угрозы Райделла не шуточные. То, что никто прежде и слыхом не слыхивал о самом Райделле или его королевстве, или откуда он появился и куда подевался, или — что самое важное — что он сделал с дочерью Бена и его друзьями, вовсе не делало его угрозы менее реальными. В течение трех последних дней с момента отбытия Райделла Бен при помощи Землевидения излазил Заземелье вдоль и поперек, но не обнаружил ровным счетом ничего. Никаких следов Райделла, никаких признаков, что он где-либо проезжал. Король Марнхулла как сквозь землю провалился.
Сапожок также искал повсюду, используя скорость кобольда и потрясающие способности следопыта. И тоже ничего не нашел. Так что в конечном итоге оставалось прийти к одному-единственному выводу, каким бы нелепым он ни казался: король Марнхулла действительно каким-то образом появился из страны, лежащей за пределами Заземелья, проникнув сквозь волшебные туманы. Схватив Мистаю с охранниками, советника и Абернети, вместе с ними ушел так же, как и появился, вынудив Бена принять брошенный вызов и биться один на один с каждым из семи воинов, которых Райделл выставит против короля Заземелья.
Бен не спал с полуночи, ожидая появления первого бойца. Однако не чувствовал усталости и не испытывал неуверенности в себе. Лишь печаль. Ему придется сразиться с этим существом, чем бы оно ни являлось, и скорее всего он победит. Он сделает это в облике Паладина, но сие совершенно не говорит о том, что именно он, Бен, будет драться и, возможно, убьет противника. Естественно, не избежать превращения в железного воина — защитника королей Заземелья, превращения, которого Бен боялся и которое ему претило. Ведь с каждым таким превращением частичка его души проваливалась навсегда во тьму безумия, наполнявшую жизнь Паладина. Воин и странствующий рыцарь, защитник и боец, Паладин в первую очередь был разрушителем, с которым ни один нормальный человек, будучи в здравом уме, не захотел бы связываться. А Бен был с ним связан, причем пожизненно.
«Но я сам сделал выбор, когда променял свою прежнюю жизнь на новую, — напомнил себе Бен. — Сам принял решение”.
— Может быть, нам не следует обращать на него внимание, — спокойно заметила Ивица. Бен взглянул на жену, но та не сводила глаз с гиганта. — Если мы оставим его стоять у ворот, что он сможет сделать? Думаю, устанет ждать. Время работает на тебя, Бен. Пусть постоит.
Бен поразмыслил над словами жены. Что ж, такое вполне возможно. Неплохая идея, хотя что это даст? Ни выйти из замка обслуге, ни войти в него. Да и сам он превращается в заключенного в собственной крепости.
— Он не выдвигал никаких требований? — спросил Бен Сапожка, все еще прикидывая различные возможности.
Кобольд тихонько пророкотал:
— Нет, гигант не произнес ни слова.
— Ну что ж, — уверенно сказал Бен. — Тогда пусть подождет, когда мы позавтракаем. А потом поглядим.
Бен начал было разворачиваться, чтобы уйти, но гигант внезапно поднял руку и указал прямо на него. Ошибиться в значении жеста было невозможно. Не смей отворачиваться, означал он.
Бен повернулся обратно. Рука гиганта опустилась, и он вновь принял выжидательную позу, уперев одну руку в бок, а вторую положив на массивную булаву. Странные глаза его сверкали. Боец казался вытесанным из камня.
— Кажется, твоя идея ему не по нраву, Ивица, — пробормотал Бен, почувствовав ладонь жены на своем плече. Он прекрасно понял ее мысль: будь осторожен. Не поддавайся на его выходки. Не вступай в бой, пока не будешь полностью готов.
Она не сказала “не ходи”, потому что понимала, что у него нет выбора. Знала, что он не имеет права уклониться от этой схватки, как и от последующих, если они хотят вновь увидеть Мистаю живой. Сложившаяся ситуация нравилась ей ничуть не больше, чем Бену, но с того самого момента, как Райделл сообщил об исчезновении их дочери, они оба понимали, что им не избежать этой смертельной игры и необходимо найти способ выйти из нее победителями. К тому же надо помнить и о королевском авторитете.
— В чем его преимущество? — вдруг спросила Ивица, раздраженно указав рукой на великана. — Конечно, он могучий и сильный, но ему не сравниться с Паладином. Почему его прислали?
Бен и сам думал об этом. Паладин лучше вооружен и лучше защищен. Как этот великан может надеяться победить?
Стоявший рядом Сапожок что-то тихонько пробормотал. Он хотел спуститься вниз и испытать силу гиганта, выяснить, в чем его слабость, где уязвимые места. Бен помотал головой. В схватке с Райделлом он не собирается рисковать ничьей жизнью, кроме собственной. Сейчас, когда под угрозой жизнь Мистаи, Абернети и советника Тьюса, нужна осторожность.
— Он запрещает нам покидать стену, — произнес наконец Бен. — А что будет, если мы не послушаемся? Может, попробуем проверить? Сапожок, стой на месте и наблюдай.
Крепко сжав руку Ивицы, Бен повернулся и направился к лестнице, ведущей со сторожевой башни во двор. Но едва они успели ступить на первую ступеньку, как сзади раздался предупредительный свист Сапожка.
Гигант начал вдруг колебаться, как мираж в знойной пустыне. Воздух вокруг него стал вязким, по желеобразной массе побежали радужные волны Бен замер, выжидая. Затем Сапожок вскрикнул и посмотрел вниз.
Гигант исчез!
Бен уставился на кобольда, не зная, что предпринять, затем пошел поглядеть сам, желая убедиться собственными глазами. И в этот самый миг Ивица ахнула. Бен резко развернулся и проследил за ее взглядом во внутренний двор замка. Солдаты и вассалы вскочили, когда столб света, переливаясь всеми цветами радуги, залил центр двора.
Гигант появился вновь, возникнув из ниоткуда, только теперь уже внутри крепостных стен. Вырос из пустоты, огромный и темный. Булаву он взвалил на плечо, и вид его стал еще более угрожающим. Дюжина солдат осторожно приблизилась к нему, встав между великаном и королем. В любую минуту мог начаться бой.
Но Бен уже понял, что этого допустить сейчас никак нельзя.
— Стойте на месте! — приказал он.
Солдаты выжидательно посмотрели на него. Великан тоже задрал голову.
Бен почувствовал, что Ивица отпустила его руку, но он не решился посмотреть на жену. Сунув руку за пазуху, он извлек медальон королей Заземелья, талисман, хранивший их от опасностей. Держа его так, чтобы в медальоне отражалось солнце, Бен нехотя призвал Паладина.
Мгновенно у подножия лестницы возник столб ярко-белого света, и из него появился Паладин. Пеший, с обнаженным мечом в одной руке и кистенем, прикрепленным к запястью другой. Облаченный в серебряные доспехи, сияющие на солнце.
Бен вмиг ощутил возникшую между ним и Паладином связь, в мозгу сформировалась картинка — необычная комбинация огня и льда, смешанных между собой, образуя что-то третье. Чувства и мысли Бена и Паладина начали переплетаться, соединяя их в единое целое. Бен выскользнул из своего тела и лучом света скользнул в латы Паладина. Он оказался как бы привязанным к Паладину дюжиной крепких нитей, втянут внутрь и заключен в железо, став единым целым со своим защитником. Он погрузился в воспоминания о баталиях, в которых бился и побеждал на протяжении тысяч жизней. Вспоминал места и времена, давно ушедшие и всеми позабытые Бен погрузился в темную половину своего “я”, и эта другая половина воспряла в ярости из небытия, жаждущая кровавой схватки с великаном Райделла.
Они яростно сцепились, металл скрежетал о металл, меч сталкивался с булавой. На мгновение замерев, противники отскочили друг от друга, немного отдышались и схватились снова. Великан оказался весьма решительным. Используя преимущество в росте, он вложил всю свою силу в могучий удар Но Паладин был слишком опытным бойцом, и с ним не так-то легко справиться Он мгновенно парировал удар, отведя его в сторону, выбил из рук великана булаву и сшиб его с ног Великан тяжело рухнул, увернулся от меча и вскочил на ноги с булавой в руках, не получив ни единой царапины. И тут же снова напал на Паладина. Паладин парировал еще один чудовищный удар и врезал гиганту плашмя клинком по голове. Тот упал, откатившись в сторону. Пыль под ногами оросилась кровью.