Джина вежливо улыбалась, а сама думала, зачем понадобилось Рикардо рассказывать ей столь интимную историю из своего детства. Ведь они чужие друг другу, он презирает ее... Все это походило на какую-то странную игру, в которой условия менялись ежечасно.
В тени винограда и плюща, обвивавших террасу, был накрыт стол. Крахмальные салфетки, ваза со свежесрезанными розами, серебряные приборы все было безукоризненно и изящно.
Рикардо усадил Джину в кресло, сел напротив.
- Я тщетно пытался убедить Марию, что это просто ланч. Она считает, что на свежем воздухе есть надо как можно больше. Я налью тебе вина?
- О нет, воды, если можно!
- Как мило! Ах, ты же не пьешь, я вспомнил. Воды, так воды. С чего начнем? Должно быть, ты голодна? Мария отлично готовит морепродукты.
Он обволакивал, завораживал Джину разговором, светским, легким, дружелюбным, ее бастионы и крепости рушились, не успев вступить в бой. Рикардо Хоук был, без сомнения, самым радушным хозяином в Венеции.
Совершенно незаметно для себя Джина расслабилась, отдалась течению дружеской беседы, смеялась его остроумным замечаниям и отдавала должное великолепной еде.
За кофе она с восхищением отозвалась о красивых фужерах, в которые они наливали холодную воду. Рикардо приподнял бровь и небрежно заметил:
- Венеция славится стеклом. Стеклянные изделия начали изготавливать здесь еще тысячу лет назад, но в тринадцатом веке перевели производство на остров Мурано. Тогда Венеция была воинственным городом, пожары и грабежи были не редкостью, и драгоценное стекло решили оградить от опасности.
В наши дни здесь тоже есть несколько фабрик. Если хочешь, съездим туда, посмотрим.
- О, я с удовольствием!
- Что ж, если твоя нога больше не болит, поедем в Мурано прямо сегодня. Правда, туристов сейчас там полно, но я знаю некоторых мастеров лично. Взгляни, это подарил мне один из них.
Он указал на вазу, в которой стояли цветы, и Джина с восторгом стала рассматривать ее. Прозрачное стекло казалось невидимым, украшавшие его бледно-лиловые и золотые языки фантастического пламени, казалось, просто парили над столом, поддерживая стебли роз.
Джина в немом восхищении рассматривала вазу, а Рикардо произнес с чуть заметной грустью:
- Я хотел купить ее на свадьбу маме, но Джакомо просто подарил мне ее. Мама ее очень любила, а Джону было, по-моему, все равно. После маминой смерти он отдал мне вазу, сказав, что мне, должно быть, захочется ее сохранить на память.
- Странно. Джон хорошо чувствовал прекрасное, а эта ваза великолепна.
- Да.
- Наверное, он хотел сделать тебе приятное. Он промолчал, и Джина прикусила губу, ругая себя за излишнее упоминание о Джоне. Рикардо словно закрылся, спрятался в скорлупу своих воспоминаний.
Некоторое время они молчали, а потом Рикардо спросил:
- Я вот что хотел уточнить... Раз вы с Джоном были такими ДРУЗЬЯМИ, почему ты не приехала на похороны?
- Я узнала о том, что он умер, три недели спустя. Случилось то, чего он так боялся. Он умер в полном одиночестве.
Рикардо вскинул глаза. В голосе Джины прозвучала искренняя скорбь, в этом он не сомневался.
- Возможно, ты хочешь навестить его могилу... Раз уж ты в Венеции.
- Не понимаю. Ведь он умер в Риме, так мне сказали...
- Да, но мама завещала похоронить их рядом, так что теперь он лежит на нашем семейном кладбище в Сан Микеле.
- О, как я рада.., как я рада, что бедный Джон не один...
Ее голос прервался, и слезы потекли по щекам. Рикардо с удивлением глядел на нее, а затем тихо произнес:
- Его смерть действительно тронула тебя...
- Да. Я уже говорила тебе об этом.
- Но ведь эта смерть принесла тебе состояние...
- Я потеряла друга, понимаешь ты это или нет? ДРУГА! Неужели это слово ничего для тебя не значит?
Однако Рикардо уже вновь оседлал своего конька.
- Ведь получить наследство куда пристойнее, чем принимать, скажем, подарки...
- Я не понимаю, о чем ты говоришь. Джон никогда не дарил мне подарков.
- Никаких?
- Никаких.
- Ты уверена?
- Я абсолютно уверена.
- Странно. Я знаю, что он подарил тебе золотое кольцо. Оно называлось "Маскарад". Джина вспыхнула.
- Он не дарил мне его.
- Странно, но Мюллер не смог его обнаружить, когда обыскивал твои вещи. Я никак не могу понять...
- Кто дал тебе на это право?!
- У меня есть все права вернуть себе то, что мне принадлежит по праву, прости за каламбур, и что у меня отобрали.
- Отлично! Сначала я была просто авантюристкой, потом охотницей за наследством, а теперь еще и воровкой!
- Это очень ценное кольцо. Я должен был сохранить его.
- Так почему же ты этого не сделал?!
- На похоронах мамы я видел, что Джон носит его на цепочке, на шее. Однако он был в таком состоянии, что у меня не хватило жестокости подходить к нему в эту минуту... На следующий день он уехал из Венеции, а когда я связался с ним после, он поклялся, что мама сама отдала ему кольцо на смертном одре.
- Но если это так...
- .. Он либо солгал, либо ошибся. Она никогда бы этого не сделала.
- Почему ты так в этом уверен?
- Потому что это кольцо нельзя никому отдавать. Это семейная реликвия, одна из самых ценных. Когда он умер, мы первым делом стали искать кольцо, но не нашли.
- И ты решил, что оно у меня?
- Я прав, не так ли? Несмотря на то, что ты это отрицаешь.
- Я не отрицаю Я просто говорю, что Джон мне его не давал...
- Ты его сама взяла?!
- Дай мне объяснить! Если ты меня выслушаешь до конца хоть раз в жизни, то узнаешь, что Джон НЕ ДАВАЛ мне это кольцо.
Оно было в конверте, которое уже после смерти Джона передал мне мистер Брэдшо, адвокат. Вместе с ключами от Каза Розале.
- Ты знала, что оно принадлежало моей матери?
- Я знала, что оно принадлежало жене Джона.
Ярость Рикардо наконец-то прорвалась на волю.
- Он не имел права отдавать его кому бы то ни было. Помимо того, что это семейная реликвия, оно практически бесценно, так как это одно из нескольких колец "Маскарад", существующих на свете!
- Я так и знала! Все упирается в деньги.
- Ты пытаешься меня убедить, что не думала о его цене?