— Есть вести от Ронана? — спросила Лулу.
— Нет, — ответила я. — Сегодня второй день, так что они все еще ее кормят. Думаю, он бы мне сказал, если бы она не кормилась, как минимум для того, чтобы обвинить меня в этом.
— Сейчас в Миннесоте перебор с чувством вины, — сказала Лулу. — Что случилось с чудной Миннесотой?
— Это относится только к людям, — произнес Тео.
— Видимо, да.
— Ты сможешь… ее контролировать? — спросил Алексей.
Это был вопрос, который мог бы выбесить, если бы в его глазах не было искреннего любопытства.
— Нет, — ответила я. — Даже Мастера не контролируют созданных ими вампиров. Обычно у них есть телепатическая связь, и Мастер может призвать другого — заставить его прийти к Мастеру. Судя по тому, как мой отец пытался это описать, существует более тесная связь. Не совсем, как у родителя и ребенка, но нечто покровительственное. Но она получила не так много моей крови, так что, вероятно, здесь ее не будет.
Это будет не проверить, если Ронан не позволит мне к ней снова приблизиться. А я ему не нравлюсь, и он мне не доверяет.
— Тяжела жизнь Суперов, — произнесла Лулу, делая глоток. — Поэтому я отказалась от всего этого.
— Ты могла бы использовать свою силу во благо, — сказал Алексей, и во взгляде, который она бросила на него, не было ничего дружелюбного.
— Прошу прощения?
— У тебя сильная магия. Я могу это сказать. — Он пожал плечом. — Такая растрата, если ты ей не пользуешься.
Лулу напряглась.
— Ты не знаешь ничего ни обо мне, ни о моей магии.
— Я знаю достаточно, — ответил он.
— Думаю, тебе не следует лезть не в свое дело. Власть портит людей, — сказала она. — Она меняет человека, который ей пользуется. Меняет окружающих. Она становится рычагом воздействия, чем-то, чего боятся. Просто посмотри вокруг, — произнесла она, покрутив пальцем в воздухе, показывая хижину. — Весь этот курорт состоит из оборотней, которые не хотят, чтобы люди знали, кто они такие. Это не так уж сильно отличается от того, что сделала я.
— Они по-прежнему остаются оборотнями, — произнес Алексей.
— А я та, кто я есть, — сказала Лулу. — Я не могу это изменить. Но я не единственный человек в мире, обладающий способностями, которые не использую. Людей, говорящих на нескольких языках, не порицают за то, что они не выбирают карьеру переводчика. И если людям позволено иметь способности и не использовать их, то и мне тоже.
Я не могла с этим поспорить — и не стала бы, даже если бы захотела. Ее магия — ее наследственный дар и бремя — это ее личное дело.
Алексей просто внимательно смотрел на нее, молча и спокойно, а потом кивнул. Признавая то, что она сказала.
— Итак, — произнес Тео, нарушая последовавшее неловкое молчание, — каково это было?
— Каково было что?
— Укусить. И это не похотливый интерес, — добавил он, невинно подняв руки и улыбнувшись Коннору. — Мне просто любопытно.
— Это было… странно, — ответила я после секундного размышления. — Мысленно это было похоже на насилие — учитывая обстоятельства. Но физически это казалось естественным. Свойственным вампиру. Раньше я уже кусала вампиров — двоих. Обоих в Париже, но там все было иначе.
— Кого это ты кусала? — спросил Коннор, всем своим внешним видом как бы спрашивая «Кого мне нужно покалечить?»
Я перевела на него взгляд и ухмыльнулась.
— Одинокий вампир в Париже остается одиноким вампиром в Париже.
Он хмыкнул.
— Ты когда-нибудь пробовала кровь оборотня?
Жар так быстро прилил к моим щекам, что я могла бы загореться. С одной стороны, у нас был совершенно обычный разговор о наших природных биологических процессах. Но за этим скрывалось нечто большее — любопытство, предвкушение, интерес.
— Не пробовала, — ответила я, не сводя с него глаз. — Ты предлагаешь?
— Здесь становится жарковато, — произнесла Лулу, поднимаясь со своего места, — и это весьма непрозрачный намек, что нам пора уходить.
Коннор лишь улыбнулся… по-волчьи.
— У нас есть план на завтра? — спросил Тео.
— Мы проверим, привели ли к чему-нибудь поиски, — ответил Коннор, — поговорим с Бейо и посмотрим, к чему это приведет.
Мы подошли к двери хижины. Они перегнали фургон на большую стоянку примерно в сорока метрах от хижины.
— Хотите, я провожу вас до фургона? — спросила я. — Или Коннор может.
— О, я не собираюсь возвращаться в фургон.
Я перевела взгляд на Коннора, выгнув брови.
— Почему это?
— Потому что я не собираюсь приближаться к кошке. — Он посмотрел вверх, потом в сторону окна. — Она пялилась на меня через окно.