— Этого не должно было случиться. Как ты заметила, я пытаюсь не дать тебе перекусить нами. Это хороший, практичный поступок Апекса.
— Сказал мужчина, который гоняется за добычей на четырех ногах. Почему Миранда вообще здесь? Она близка с твоей семьей?
— Совпадение, или она так говорит. У нее есть друзья в клане, и она уже договорилась о визите.
— Хмм, — неопределенно произнесла я, вполне уверенная, что тут нет никакого совпадения, и взяла самый простой вкус, какой смогла найти — «Нотка Лимона». Я закрыла холодильник и открутила крышку. — Хочешь выпить?
Он очень долго смотрел на бутылку, как человек, стоящий перед сложной дилеммой.
— Если я отвечу «нет», ты станешь думать обо мне хуже?
— Разве ты не ешь добычу, когда бегаешь?
— Это что, название книги?
Я лишь выгнула брови.
— Я волк, — произнес он, сверкнув глазами, словно уже перекинулся в эту форму.
Кофеварка закончила свой цикл, и он налил кофе в кружку, передал ее мне, а потом налил себе.
Я сделала глоток крови, сдерживая гримасу от резкого привкуса. И глотнула кофе, чтобы стереть послевкусие.
— Итак, мистер Волк, что у нас сегодня на повестке дня?
— Инициация, — ответил он. — Но сперва мы нанесем визит вежливости другим старейшинам.
Я ухмыльнулась.
— Это очень… дипломатично.
— Если снова назовешь меня вампиром, я заставлю тебя пить веганскую кровь.
— Хотела бы посмотреть, как ты попытаешься.
Коннор фыркнул.
— После инициации мы поужинаем с моей семьей. По традиции семья посвященного устраивает ужин.
— Что едят волки, чтобы отпраздновать появление нового члена Стаи?
— Старого члена Стаи, — ответил он и рассмеялся, когда мои глаза расширились. — Это была шутка.
— Знаю, — произнесла я. «Или по большей части знаю».
Он улыбнулся.
— Зависит от региона. Поскольку мы в Миннесоте, — он замолчал, задумавшись, — селедку или лося?
— Ням, — проговорила я с фальшивой радостью, сомневаясь по поводу обоих вариантов.
Он повернулся, и я заметила что-то темное у него на боку, чуть выше правого бедра. Это была татуировка в виде какой-то надписи.
— И давно у тебя появилась татуировка? Я видела тебя без рубашки примерно две недели назад.
— В ту ночь было темно, и мы сражались.
Было не так уж и темно, и нужно быть очень незаинтересованным человеком, чтобы не рассмотреть его торс в мельчайших деталях.
— Подними руки, — попросила я. — Я хочу ее посмотреть.
— Не нужно меня осматривать.
— Как инспектор, я не согласна. Давай, — с ухмылкой произнесла я и покрутила пальцем в воздухе.
— Я против того, чтобы меня объективировали, — сказал он, но его дерзкая улыбка говорила об обратном. Он поднял руки и повернулся.
Поперек его бедра жирным шрифтом, напоминающим средневековый, были выведены латинские слова, написанные очень умелой рукой темно-красным цветом.
— «Non ducor, duco», — прочитала я. — Что это означает?
— Что-то вроде: «Я не ведомый, но ведущий».
— И снова на удивление дипломатично для оборотня. Ты уверен, что частично не вампир?
— Следи за словами.
Я усмехнулась.
— Исходя из сроков, и ввиду того, что ты, похоже, не совсем ей доволен, я бы сказала, что ты напился с кучкой оборотней во время поездки.
— Я не был пьян, Холмс. Но меня переиграли в дартс, — признался он. — С трудом. И это была цена моего проигрыша.
— Весьма неплохая цена, — сказала я. Буквы были четкими и ярко выраженными, чернила — темными и безупречными. Мне понравилось, как она смотрится, и сама фраза. — Она не исчезает — не исцеляется — когда ты перекидываешься?
— Рана заживает, закрывается. Но это никак не влияет на чернила. — Он сделал глоток кофе и склонил голову набок. — А вампиры могут делать татуировки?
— Тот же исход. Исцеление закрывает рану, но не влияет на чернила.
— Мне пришло в голову, что я не видел тебя голой. У тебя они есть?
— Нет.
Он улыбнулся.
— Хочешь сыграть в дартс?
— Не хочу, — засмеявшись, ответила я. — Но я бы не отказалась поесть. Человеческую еду, — добавила я. — Ты готовишь?
— Я делаю очень хорошие горячие сэндвичи с сыром. А ты?
— Только кофе, — ответила я. — Но это очень хороший кофе. — И это уже кое-что.
— Наверное, я смогу приготовить яичницу-болтунью.
— Тогда я, наверное, смогу ее съесть.
Он приподнял брови.
— Ты просишь меня приготовить тебе завтрак, негодница?