— Жилье и питание, — напомнила я ему и сделала глоток крови. — Таким было твое предложение.
Он выглядел слегка раздраженным, когда понял, что я права, но повернулся к холодильнику и отодвинул бутылки, достав клетку яиц, пачку масла и бутылку сливок. Пока я пила кофе, он разбил яйца в миску, добавил немного сливок и подождал, пока нагреется маленькая сковородка, и растает масло, которое он туда положил.
— Похоже, ты неплохо готовишь, — сказала я, когда он вылил взбитые яйца в сковороду.
— Лучше, чем ты печешь. Я помню пожар в Доме Кадогана.
Я поджала губы.
— Пожар в Доме Кадогана случился не по моей вине. Кто позволяет ребенку печь без присмотра?
Он ухмыльнулся.
— Думаю, ты имеешь в виду, что за восьмилетняя вампирша забредает на кухню одна во время домашнего барбекю, потому что хочет кекс, а когда не может его найти, решает сама его приготовить?
«Очевидно, я, но в восемь лет я не понимала, что ингредиенты нужно тщательно отмерять, и что глазурь — это нечто большее, чем сахар и пищевые красители».
— Это был всего лишь небольшой пожар.
Он помешал яйца лопаткой.
— Не принесешь две тарелки? Шкаф над раковиной, с левой стороны.
Я допила остатки из бутылки, а потом, обойдя стол, нашла тарелки и вилки. И когда Коннор начал зачерпывать мягкую желтую массу яичницы, я протянула ему тарелку.
Я отнесла свою порцию к столу и села на табурет.
Он наложил яичницу себе, выключил конфорку и передвинул сковородку, а потом поставил свою тарелку рядом с моей. Но вместо того, чтобы приступить к еде, он положил руки на стол, сцепил их и нахмурился.
— Прежде чем мы отправимся на инициацию, я бы хотел… кое-что объяснить.
— Ладно, — произнесла я, кивнув, ожидая услышать, как вести себя с кланом. Правила, этикет, которые мы не успели обсудить перед поездкой.
Вместо этого он провел рукой по волосам.
— У меня не было нехватки женщин, — начал он, а потом замолчал.
Я выгнула бровь. «Не такого начала разговора я ожидала». И я поняла, что он выглядел более чем немного взволнованным. Впервые, насколько я помню, он не казался полностью уверенным в своих действиях.
Коннор посмотрел на пол и поморщился.
— Я столкнулся с небольшими трудностями. Обычно при разговоре с женщинами у меня не возникает проблем.
Он действительно казался неуверенным в себе.
— Ты собираешься мне сказать, что мутил со всеми на курорте?
— Что? Нет. Я говорю о нас. О хижине и постели.
— Ладно, — снова произнесла я, все еще сбитая с толку, но гораздо более заинтригованная.
— Я привык к тому, что привлекательный, — сказал он. — Красивый. Принц в окружении кандидаток. Это вроде как моя фишка. Или была ей. После сражения с фейри — сражения вместе с тобой — и после двух недель разъездов и размышлений, я признал, что таким принцем для меня быть недостаточно. Больше нет.
Мое сердце заколотилось, как будто оно поняло то, что еще не осознала остальная часть меня.
— Каким принцем ты хочешь быть?
Он посмотрел на меня, его голубые глаза светились так, будто подсвечивались изнутри.
— Таким, который достаточно хорош для тебя.
Я хваталась за слова, но они уносились прочь, совершенно незаинтересованные тем, как я пытаюсь выразить свои головокружительные эмоции.
— Не знаю, что сказать.
Он улыбнулся.
— Конечно, не знаешь. Ты самоуверенная, Элиза, может, немного высокомерная. Но не надменная. Не бессердечная. Ты опытный боец, умная и забавная, и у тебя весьма очаровательная одержимость правилами.
— Значит, то, что в детстве делало меня непослушной, делает меня очень хорошей взрослой.
Улыбка превратилась в злобную ухмылку.
— Твои слова, не мои. Ты хочешь быть хорошей, подкованной. Но все же ты можешь сопереживать. Тебя заботит справедливость, и ты поступаешь правильно. И продолжаешь поступить правильно, даже когда боишься того, что находится внутри тебя.
Я не вздрогнула при упоминании монстра, потому что подано это было так лестно. Было странно слышать, как он описывает меня таким образом — парень, которого я почти двадцать лет мечтала прибить.
— У меня была куча привилегий, — сказала я. — И меня учили — так же, как и тебя — очень четко различать добро и зло. Ты самоуверенный, — произнесла я с улыбкой. — Может, немного высокомерный. Иногда надменный, но не бессердечный. Ты опытный боец, умный и забавный, и у тебя иногда возникает очаровательная одержимость нарушением правил. Ты также стараешься поступать правильно. Ты заботишься о своих людях. Ты отправляешься в поездки, чтобы помочь им, рискуешь собой, чтобы помочь им. Ты достаточно хорош для любой.