— Мероприятие для оборотней, а это значит, что большинство из них, скорее всего, будут в футболках и ботинках. И я пересматриваю свое предыдущее заключение: ты все еще балбес.
— Я предпочитаю «отъявленный». Что думаешь об оборотнях?
— Кэш нервничает.
Коннор сверху вниз посмотрел на меня.
— Нервничает?
— Он сел на диван — подальше от тебя. Он не собирался выказывать тебе какое-либо почтение. Беспечное пренебрежение, — решила я.
— Хорошо, — произнес Коннор.
— Но в его глазах было не это. Там не было ничего беспечного, и я не думаю, что дело в тебе. Это была тревога или беспокойство. Ему не понравилось, что ты задаешь вопросы, поскольку, как мне показалось, ему было бы некомфортно, какими бы ни были ответы.
Он внимательно посмотрел на меня, а потом повернул байк и взял свой шлем.
— Что? — спросила я, немного нервничая из-за проницательности его взгляда.
— Ты хороша в этом.
Я приподняла брови.
— А ты думал, что не буду?
Он усмехнулся.
— Я никогда не видел, чтобы ты делала что-то наполовину. Это не просто умение. Это… врожденное. Своего рода природная склонность читать людей. У тебя она есть.
— Я вампир, — произнесла я.
— Вампиров много.
— Нет, серьезно, — сказала я. — Я хочу сказать, что ценю комплимент и принимаю его. И ты спросил мое мнение, поэтому я отнеслась серьезно.
— Хорошо.
Настала моя очередь улыбнуться.
— Но вампиры… — Я замолчала, чтобы собраться с мыслями. — Волки — хищники, но хищники они — по большей части — среди животных. Вы понимаете землю, животных, их поведение. Мы же охотимся на людей. Мы знаем, как за ними следить. Это в нашей природе.
— Ты когда-нибудь кусала человека?
— Нет. А ты?
Его улыбка была ленивой.
— Только когда просили.
Я лишь закатила глаза и взяла шлем, но помедлила, прежде чем сесть на мотоцикл.
— Я хочу у тебя кое-что спросить. Но не об укусах, — добавила я, заметив в его глазах вспышку жара.
— Ладно, — произнес он, его ответ был быстрым и искренним.
— Ты привел меня сюда, в этот комплекс и главный домик, чтобы позлить их?
В его глазах вспыхнул гнев.
— Я не использую людей. Ты здесь, потому что я хочу, чтобы ты была здесь.
— Но? — подсказала я, когда он замолчал.
— Но, да, я обращаю внимание на то, как они на тебя реагируют. Потому что они микрокосм Стаи.
У меня в животе затрепетали бабочки от признания и подтекста. Он предвидел — планировал — что я встречусь со Стаей. Не только как Салливан, вампир или член Команды Омбудсмена. Потому что каким-то образом, несмотря на многолетнее отталкивание, мы обнаружили между нами что-то важное.
Коннор заправил прядь волос мне за ухо, и я практически почувствовала, как тает мое сердце. Потом он наклонил свою голову к моей.
— Элиза, — произнес он так тихо, что слово прозвучало почти как вздох, почти как молитва. Мои глаза закрылись в ожидании поцелуя, который, как я знала, последует. Жаждая его.
— Только помни, — сказал он, поднеся губы к моему уху, — что оборотни тоже могут манипулировать людьми.
Потом он отстранился, отвернулся и перекинул ногу через байк.
Я одарила его прищуренным взглядом.
— Это было очень подло. — Но мне понравилось, как в ответ заколотилось мое сердце.
— И эффектно, — произнес он с дерзкой улыбкой. — Давай прокатимся.
Я села за ним и стала обдумывать план мести.
* * *
Мы ехали на северо-запад, удаляясь от Верхнего озера в глубь Миннесоты. Дорога становилась все более извилистой и крутой, лес уступал место скалистым холмам и склонам. Мы заехали в туннель в скальной породе, вдоль стены вспыхивали оранжевые фонари по мере того, как мы проносились мимо.
Через пятнадцать-двадцать пять километров мы съехали с автострады, и Коннор сбросил скорость, чтобы заехать на гравийную дорогу, по краям которой находились вечнозеленые деревья и серые валуны.
Он остановился в конце линии транспортных средств — мотоциклов, грузовиков и внедорожников — припаркованных вдоль обеих сторон дороги. Мы слезли с байка, сняли шлемы и пробежали пальцами по спутанным волосам. И без грохота байка сквозь шелест стали слышны звуки веселящихся детей и болтовни взрослых.
Там было несколько мускулистых мужчин и женщин в черных рубашках и брюках, которые бросили на нас подозрительные взгляды, а потом отвернулись.
— Охрана? — спросила я.
— Это частное мероприятие, — сказал Коннор. — Тем более, люди не знают, кто они.