— Нет, — ответила она и посмотрела на остальных, которые выглядели такими же озадаченными — и обеспокоенными — как и она.
— Кто бы ни оставил эти следы, он пах Стаей, — сказал Коннор, нанося завершающий удар.
— Никто в клане не стал бы убивать Лорена, — проговорила Джорджия. — Мы беспрерывно живем с кланом. Мы бы знали, если бы кто-то был способен на… на что, что с ним сделали. Мы бы знали, — повторила она, ткнув пальцем в стол, чтобы подчеркнуть свою точку зрения.
— Ладно, — произнес Коннор. — Ты знаешь больше, чем я. Но ты расскажешь Кэшу о том, что мы нашли? Просто чтобы он тоже знал?
Джорджия кивнула.
— Расскажу. — Но она отодвинула стул и встала и, не сказав больше ни слова, ушла на кухню.
* * *
Когда мы готовились к отъезду, настроение было гораздо мрачнее, чем когда мы приехали.
Когда мы вышли из хижины Джорджии на крыльцо, Коннор забрал почти полную бутыль; у меня был контейнер с остатками курицы, которую я уже планировала съесть на завтрак.
Джорджия вышла за нами на крыльцо.
— Элиза.
Ее тон был обеспокоенным, серьезным, и мне пришлось взять себя в руки, чтобы приготовиться повернуться и встретиться с ней взглядом.
— Да? — спросила я настолько невинно, насколько смогла.
Ее брови сошлись между глазами.
— Сила, — произнесла она. — Она борется с тобой.
У меня по спине, подобно ледяной воде, пробежал холодок, и я представила себе лицо матери — все заплаканное — если бы она узнала, кто я на самом деле.
— Все нормально, — ответила я и услышала в своем голосе напряженность. — Все под контролем.
— Точно?
Коннор оглянулся с края крыльца, выгнув брови от того, что я перестала идти за ним.
— Все нормально, — повторила я, на этот раз более твердым голосом. Я тут же пожалела о своем тоне, но едва ли могла извиниться, когда не могла признаться, за что извиняюсь.
— Не думаю, что ты в это веришь, — сказала она, пристально глядя мне в глаза. — Но если передумаешь и захочешь поговорить, то я здесь.
«Это не поможет. Просто не поможет».
* * *
— Хочешь выпить? — спросил Коннор, когда мы вернулись в хижину, и он втиснул бутыль к крови в холодильник. — Может, виски, о котором мы говорили?
— Как-нибудь в другой раз, — ответила я, покачав головой. — Я все еще перевариваю ужин. — «А еще я измотана — физически и эмоционально. Это была долгая ночь. И учитывая сегодняшние события, подозреваю, что завтра будет не легче».
Я сняла ботинки, села на диван и откинула голову. И решила не говорить Коннору о том, что обсуждали мы с его тетей. «Не нужно на него вываливать еще больше драмы».
— Аналогично, — произнес он, садясь рядом со мной, в его движениях чувствовалась усталость.
— Завтра мы не уезжаем, — догадалась я.
— Думаю, мне нужно остаться. — Он повернул голову, чтобы встретиться со мной взглядом. — Я могу отвезти тебя домой, если тебе нужно ехать, но я бы хотел, чтобы ты тоже осталась.
Я потянулась и взяла его за руку, большую и теплую.
— Мы приехали вместе. Можем так же вернуться домой.
Он сжал мою руку.
— Я бы сказал, что сожалею, что втянул тебя в это, но именно поэтому и хотел, чтобы ты поехала. По крайней мере, отчасти.
— Ага. Мне жаль, что так случилось, с тобой, твоей семьей и Стаей.
— Мне тоже. — Он вздохнул. — Есть небольшая часть меня, которая боится возможности быть Апексом, потому что мне придется иметь дело со слабоумием, самовосхвалительными оборотнями и принятием плохих решений.
— А остальная часть тебя?
Его глаза стали жесткими, в них появилась целеустремленность.
— В восторге от возможности разобраться со слабоумием, самовосхвалительными оборотнями и принятием плохих решений.
— Знаешь, иногда ты бываешь немного пугающим.
Он фыркнул.
— Сказала бессмертная с силами берсерка.
Я хотела скрыть дрожь, но мне это не совсем удалось.
— Это подразумевалось как комплимент, — сказал он, и я кивнула. — Но мне жаль, если прозвучало не так.
— Все нормально, — произнесла я, но все еще чувствовала пустоту в животе, которая возникла из-за того, что мне указали на мою слабость. Иронично, учитывая что моя сила — часть проблемы.
— Мне понравилась Карли, — сказала я, очень стараясь сменить тему. — Она весьма дружелюбная.
— В ней нет ни капли зла, — произнес Коннор. — Она хорошая девочка, любит свою семью, уважает Стаю. Видела, как я перекидывался, когда мы были детьми — вот откуда она знает про Суперов. Я пытался объяснить ей, что ей все это померещилось, что я сделал какой-то фокус и другие отговорки, какие только смог придумать. Она ни на что из этого не купилась, сказала, ее не волнует, что я оборотень, потому что я научил ее ездить на велосипеде. Просто как дважды два.