— Нам не нужна помощь, — коротко и резко ответил Коннор.
— Тогда не буду мешать. — Ронан протянул мне для пожатия руку, и у меня от магии начало покалывать кончики пальцев. Затем он ушел в темноту, остальные вампиры последовали за ним.
Я повернулась к Коннору и заметила в его глазах напряжение.
— С тобой все в порядке?
— Вампиры, — проговорил он, и это слово прозвучало почти как рычание.
Поскольку ему явно пришлось не по вкусу деление на категории, я снова указала на себя.
— Вампир, — напомнила я ему.
На этот раз он действительно зарычал.
— Я не люблю, когда мной манипулируют.
— Манипулируют? Что он сделал?
— Гламур. Ты его не почувствовала?
Я посмотрела туда, где они исчезли в темноте.
— Я чувствовала его магию — но только в общем вампирском спектре. Он не пытался навести гламур на меня.
— Было такое ощущение, что он пытается нас успокоить, снять нервное напряжение.
Это классический гламур, который когда-то использовали, чтобы заставить людей жаждать укуса голодного вампира.
Я положила руку ему на плечо.
— Мне жаль. Ему вообще не нужно было использовать магию; он уже знает клан и, очевидно, у него с ними довольно добрые отношения. Интересно, осознавал ли он это или это просто привычка.
— Просто привычка, — повторил Коннор с жаром в голосе, — манипулировать нами?
— Привычка, и совершенно неподобающая. — Глаза Коннора стали ледяными. Он провел очень жесткую черту, что я могла оценить. — Сейчас он специально принял решение использовать на вас свою магию. И этому нет оправдания.
То, что я защищаю Стаю — от вампира — казалось, немного ослабило напряжение в его плечах.
— Вампиры не получают поблажек лишь потому, что мы разделяем некоторые биологические особенности, — сказала я. — То же самое касается тебя и Стаи.
— Да, — согласился он. — Это оскорбление. А еще он положил на тебя глаз.
— Положил на меня глаз?
— Выглядел заинтересованным.
Я фыркнула.
— Если он и заинтересовался, то только потому, что я вампир из Чикаго. Находясь на таком расстоянии от города, было бы еще более странно, если бы оказалось по-другому. — Я посмотрела на него и подтолкнула локтем. — Если мне придется ревновать каждый раз, когда на тебя «положит глаз» какая-нибудь девушка-оборотень, то у меня не останется времени ни на что другое. Ты привлекаешь к себе много внимания.
— Думаю, это делает нас очень интересной парой, — сказал он.
— Наверное, так и есть. — Я указала на домик. — Как там на самом деле обстоят дела?
— Вспыльчиво. Там старейшины и еще несколько человек, и они решили позволить мне присоединиться к ним.
— Какая забота.
Коннор фыркнул.
— Чтобы разобраться с остальным, потребуется некоторое время — у клана есть очень подробный список протоколов, и нужно согласовывать каждый шаг. Мне нужно сделать это самому. Можешь поразвлекать себя несколько часов?
— Я смогу занять себя делом. Я могла бы начать с разговора с какими-нибудь оборотнями.
— О чем?
— О Пэйсли. Она — наш лучший ключ к разгадке смерти Лорена, который у нас есть, так что логично начать именно с нее.
Коннор нахмурился и скрестил руки на груди. Ему на висок упала прядь темных волос; он не обратил на это внимания.
— Ты думаешь, его убили из-за того, что случилось с ней.
— Я думаю, что это лучшая зацепка, которая у нас есть. — Я указала на дверь хижины. — А Трэйгер очень на него зол и прямо-таки настаивает, что он не заслуживает посмертных почестей. Может быть, я ошибаюсь, но он кажется весьма способным прикончить Лорена.
— Ага, — произнес Коннор. — Я тоже об этом подумал. Ты будешь осторожна?
— Буду. И ты будь осторожен. — Я окинула взглядом поселение, почти идентичные хижины. — Но сначала, не мог ты бы показать мне, где находится хижина Пэйсли?
Глава 12
Бывший дом Пэйсли, немного больше нашей хижины, но в похожей архитектуре, находился на противоположной стороне курорта, втиснутый на клочок побережья между границей леса и береговой линией. Неподалеку в кострище тлели остатки поленьев, посылая в воздух полоску дыма.
Жалюзи были опущены, но сквозь пластинки пробивался свет, и я слышала низкий гул басов, доносившихся с экрана. Я постучалась в дверь, прислушалась, не послышатся ли шаги, и, когда ничего не услышала, постучала еще раз.
Перед тем, как распахнулась дверь, послышалось ворчание: