Эверетт был либо слишком тупым, чтобы это понять, либо настолько наивным, чтобы считать, будто сильнее, потому как он сжал руки в кулаки и шагнул вперед, пока между ними не осталось сантиметров тридцать. То, что в глазах Эверетта не промелькнуло страха, заставило меня подумать, что он еще тупее, чем я предполагала изначально.
— Давай, красавчик. За свою жизнь я покалечил множество мужчин. Не прочь добавить еще одного в список.
Он попытался оттолкнуть Коннора, но Коннор был моложе и сильнее и с легкостью устоял. И выражение его лица — полное холодной ненависти — не изменилось.
Толпа не знала, что и думать.
— О, — кротко произнес Коннор. — Мы начали? — Он резко ударил кулаком, отчего голова Эверетта откинулась назад.
Эверетт взревел, и толпа рванула вперед. Меч оказался в моей руке в мгновение ока. Я встала между Коннором и приближающейся толпой, почувствовав, как ко мне украдкой подходит Алексей, и увидела удивление в глазах оборотней, с которыми мы столкнулись. Они не ожидали, что я буду драться, или что оборотень встанет на мою сторону.
Ронан же, в свою очередь, просто стоял в стороне и наблюдал, явно довольный тем, что принял участие в судействе, но на самом деле не вмешиваясь.
— Прекратите! — В комнате прогремел голос Джорджии. Я оглянулась и увидела, как она расталкивает в стороны Коннора и Эверетта, а Кэш смотрит на все это с льстивой улыбкой.
— Это безумие! — закричала Джорджия. — Все успокойтесь. Эверетт, отойди на хрен назад.
Эверетт зарычал, из его губы сочилась кровь, но он сделал, как она сказала, размяв челюсть мясистой рукой.
— Коннор. — Джорджия произнесла это не с просьбой, а приказным тоном.
Он поднял руки, увеличил расстояние между собой и Эвереттои и кивнул мне и Алексею. Я убрала меч, и мы встали рядом с ним.
Кэш одарил Эверетта разочарованным взглядом, а затем перевел взгляд на Коннора.
— Вампирша нарушила правила.
— Ее зовут Элиза. И правила нужно было нарушить.
— Правила придуманы не просто так, — сказал Кэш. — Я думал, что сын Апекса уж должен это понимать. Здесь действует закон Стаи. А закон Стаи нерушим, не так ли?
Коннор не ответил, поэтому Кэш посмотрел на меня.
— У нас здесь судебный процесс. Механизмы правосудия.
Коннор выгнул брови.
— Судебный процесс приемлем для Элизы, но не для членов твоего собственного клана?
— Члены моего клана не создавали вампира поневоле. — Он посмотрел на меня. — Твои преступления, нарушение тобой наших правил, будет рассмотрено старейшинами нашего клана и вампиров.
Мой взгляд ничего не выражал. Я не была настолько наивна, чтобы поверить, будто слушание будет справедливым, когда Кэш и Эверетт составят две трети присяжных.
— Будет вынесено решение, — продолжал Кэш, — и назначено наказание.
— Элиза находится не в вашей юрисдикции, — сказал Коннор, теперь его голос был деловым. — Она не из Стаи.
Коннор слишком поздно понял, что загнал себя в ловушку. Откровенное признание, что его романтический интерес не походил на него, на его семью, на его Стаю. И, что более важно, что она была посторонней, которую Коннор вовлек в деликатные дискуссии клана.
Улыбка Миранды стала шире.
— Она не из Стаи, — повторил Кэш. — И все же она здесь, сопровождает тебя на территории клана. — Он посмотрел на меня. — У тебя есть выбор. Она подчиняется нашей юрисдикции и заседанию, либо мы можем решить ее судьбу без твоего участия. Выбор за тобой.
— Ты выжил из ума, черт возьми? — Голос Джорджии был громким, прорезав шумную толпу и заставив ее замолчать. — Клан разрушает себя изнутри. Кто-то убивает наших соплеменников, нападает на людей, и ты хочешь обрушить на нас гнев Стаи и Дома Кадогана, потому что эта девушка спасли жизнь Карли? Я думала, мы здесь для того, чтобы устроить им выговор, а не для того, чтобы обеспечить нам чертово уничтожение.
— Ты действуешь мягко, потому что ты член его семьи, — сказал Эверетт. — Я считаю, что тебе не следует участвовать в этом обсуждении.
— Тогда давайте все поблагодарим богов, что тебя никто не спрашивал. В этом обсуждении должен участвовать кто-то хоть с каплей чертового здравого смысла. — Она посмотрела на Кэша. — Я не соглашусь на обоюдное гарантированное уничтожение.
— Ты в меньшинстве, — произнес Кэш. — Пора нам занять жесткую позицию.
Ее брови взлетели вверх.
— В отношении Стаи?
— В отношении, кто не уважает наши правила и угрожает нашему образу жизни, — ответил Кэш.
— В отношении сына Апекса? — наседала Джорджия.