Она подошла к палатке, отвязала шкуру, закрывавшую вход, и по-хозяйски отбросила ее на бревно. Затем опустилась на четвереньки и залезла внутрь. А когда она вернулась обратно, в руках уже держала конструкцию, напоминающую сетку из сплетенных жил с деревянными ножками. Розетта поставила ее над пепелищем костра.
— Этому фокусу меня отец научил, — улыбаясь, сказала она.
— И что это? — подойдя ближе, поинтересовался Альт.
— Эта штука будет рассеивать дым, и его будет не так заметно издалека.
— Да у нее тут и хворост для костра заготовлен! — радостно заявил Энци.
Он без всякого стеснения залез в палатку и начал там копошиться. Потом он вытащил оттуда охапку веток, подошел к пепелищу и начал укладывать их в центре каменного круга. Закончив, блондинчик снял свой погашенный светильник с пояса, открыл крышку и налил немного масла на ветки.
— Ты не могла бы? — Энци кивнул подбородком на огонек в фонаре Розетты.
— Да запросто.
Охотница подобрала с земли веточку потоньше, открыла створки своего светильника и сунула ее внутрь, а когда веточка загорелась, она осторожно, чтобы не погасить пламя, положила ее на ветки, разложенные Энци. Тревожно потрещав пару секунд, масло вспыхнуло. Его пламя постепенно распространилось по остальным веткам, и костер наконец был разожжен.
Радостная Мельсия немедленно уселась на бревно и вытянула ладони к огню. Ее примеру последовали и остальные.
— Жаль, еды нет, — с досадой в голосе сказал Альт.
— Как это нет? — возмутилась Розетта.
Она подскочила с бревна и быстро зашагала в сторону ближайшего дерева. Там взяла в руку длиннющую ветку, прислоненную к его стволу, подняла вверх и стала махать ею над головой.
От места, где возилась Розетта, послышались стуки и шелест сухой листвы, потом раздался звук глухого удара, словно что-то тяжелое и мягкое упало на землю. Минуту спустя она, довольная собой, вернулась к костру, неся в руках потрепанный дорожный мешок из серой ткани. Она села на бревно, поставила мешок на землю между ног и начала развязывать.
В глазах Энци, внимательно следившего за ее действиями, мгновенно вспыхнула искра, как только она вытащила из мешка увесистый кусок солонины из зайчатины. Розетта стала методично ломать его на части и раздавать соратникам. В ожидании своей порции у Энци заурчало в животе, а изо рта, как у голодного пса, потекла слюна. Следом он выхватил солонину из протянутой руки Розетты и жадно впился зубами в кусок мяса.
— Здорово быть охотником, — начал говорить Альт, пережевывая жесткую зайчатину. — Пока мы давимся в столовой этой проклятой тушеной капустой, ты можешь отдыхать на природе, ловить зверей и кушать мясо и грибы в свое удовольствие. Завидую!
— Точно, точно… — поддакивал Энци между укусами. — Что ты скажешь, сестренка, если я буду платить тебе по десять баллов за целого засоленного зайца, если ты будешь поставлять мне по туше, скажем, каждое утро?
— Это наши общие баллы, имбецил… — вместо Розетты ему ответила Демокрита. — Если ты снимешь с нашего счета баллы и отдашь Розетте, то их количество не изменится.
— И если с нашего счета пропадет еще хоть один балл, я самолично отрублю твою белобрысую башку, — угрожающе прорычала она в довершение своих рассуждений.
— А я выпущу тебе в башку весь свой колчан стрел, — зловеще улыбаясь, сказала Розетта.
— А я буду держать Мельсию, чтобы она тебя не исцелила, — в конце добавил Альт.
И вся троица начала жутко и наигранно хохотать, словно самые клишированные злодеи из лигрумских театральных постановок. Энци в ответ лишь нервно сглотнул, глядя на пугающие гримасы своих соратников.
Внезапно Альт почувствовал, как в его правое плечо что-то уткнулось. Он повернул голову и увидел Мельсию, которая не выдержала усталости и вновь уснула. Она даже не смогла доесть свой кусок солонины, и теперь он мирно лежал у нее на коленях. Энци, заметив спящую «Хилершу», тут же подскочил и забрал ее зайчатину себе.
— Эй! — возмутился Альт, но Розетта шикнула на него, призывая соблюдать тишину.
— Оставь его, у меня еще есть, — шепотом заговорила она. — Пусть Мельси спит, до рассвета еще есть пара часов.
Альт в знак согласия кивнул. И они вчетвером, сидя у костра за веселыми разговорами, стали дожидаться первых лучей восходящего солнца, стараясь не разбудить «Хилершу»…
Северный лес. Побережье реки Лигры. Раннее утро.
Первые лучи солнца искрились на быстрых водах реки «Лигры», бегущих через «Северный Лес». Где-то высоко среди ветвей деревьев мирно ухала сова. В воздухе ощущалась утренняя влажность и сильный запах сырой земли.