Уатт отодвинулся и вновь медленно погрузился в нее. Он закрыл глаза, наслаждаясь истомой. Последние сомнения исчезли.
Медленный ритм оказался для него приятной неожиданностью — потребность спешить поглотилась желанием наслаждаться каждым мгновением. Фаро застонала. А в следующие минуты она выгибалась навстречу каждому его толчку, умоляя поторопиться.
Очевидно, она приняла его слова о жадности всерьез. Ее неопытная любовь была дикой, неукротимой, но и прекрасной. Ему было бесконечно приятно, что именно он подарил ей радость.
— Навсегда, Фаро. — Он хотел сказать ей много хороших слов. Как же он раньше не понимал, что наслаждаться любовью с единственной для тебя женщиной — это действительно испытывать любовь. Так же, как не мог вспомнить свою жизнь до нее. Он пообещал отпустить ее утром, но не сделает этого.
Внезапно его охватил страх.
Уатт не удивился, когда Фаро прочитала его мысли.
— Для меня никогда не будет другого мужчины. Ты…
Он увидел, что ее охватила мощная волна высвобождения. Красота завершения заставила его затаить дыхание. Та же сила подхватила и его. Он почувствовал себя вовлеченным в водоворот, погружался в него все глубже и глубже, пока ему не показалось, что он тонет. Его последний вздох перерос в крик. И в то же мгновение его семя хлынуло в нее, а прилив страсти вынес на поверхность.
Уатт закрыл глаза, отдаваясь чувствам, которые уносили его к солнцу и звездам.
Глава 8
Стараясь не шуметь, Фаро сложила платье, последнюю вещь, в потертый саквояж. Тихий щелчок застежки прозвучало в ее ушах разрывом снаряда, и взгляд метнулся к кровати. Уатт не проснулся. Его голова утонула в подушке, одна нога была согнута, ягодицы открывались взгляду во всем их эротическом естестве. Фаро с сожалением вздохнула.
Ничто не длится вечно. Она знает это, хотя ночью делала вид, что верит в обратное. Розовый свет зари лишь подчеркнул греховность ее мыслей. Она должна уйти сейчас, пока ничто не спугнуло воспоминаний о прекрасных часах, проведенных с Уаттом. Нельзя было расставаться в ссоре. Когда-нибудь он поймет, как она помогла им обоим тем, что уехала тайно. Уатт, конечно, рассердится, но скоро забудет ее, и каждый из них заживет своей жизнью.
Но почему так трудно поступать правильно.
Под ногой зашуршало, и, опустив глаза, Фаро увидела один из своих рисунков. Она наклонилась и… встретилась с взглядом золотистых глаз.
— Что-то потеряла? — Уатт заметил, что она одета в синий дорожный костюм, и вопросительно поднял брови. Он повернулся на бок и оперся на локоть. — Или ты куда-то собралась?
— Сегодня пятница, — быстро проговорила она, — и я уезжаю.
Это было глупое объяснение. Но самое правдоподобное из всех, что она могла придумать. Однако Уатта ее слова ничуть не встревожили. Он зевнул и потянулся, словно большой сытый кот.
— И куда же?
— Я должна вернуться в Лондон, — произнесла Фаро, чуть задыхаясь. — Леди Салтон пригласила меня к себе в понедельник на чай, и я обещала прийти.
— Чай — это всегда такая скучища. — Уатт снова зевнул. — Но, надеюсь, мы выдержим.
Фаро увидела, как он взял с кровати брюки, и опустила глаза, пережидая, когда он оденется.
— Я не знала, что ты приглашен.
— Леди Салтон не станет возражать против моего присутствия, — сказал он. — Наоборот, придет в совершеннейший восторг, если мы выберем ее чаепитие для первого появления в свете. Нам повезло, что этот вечер в твоих планах. Я ведь исам должен съездить в Лондон. За специальным разрешением на брак.
— Ты обещал отпустить меня утром. — Фаро старалась не смотреть на него, но вид его твердых мускулов, которые она осязала этой ночью своими пальцами, заставлял сердце сладко ныть.
— Ты не в тюрьме, любимая. Моя семья не занималась похищением людей, по крайней мере последние сто лет. И хотя подобные действия содержат определенную долю романтики, они все же плохо сказываются на репутации. Ты можешь покинуть Блэкберн в любое время. — Он скрестил руки на груди и серьезно посмотрел на нее. — И — если ты еще не поняла — я собираюсь отправиться с тобой. Куда бы ты ни поехала.
— Ты не можешь.
— Могу, — возразил Уатт. — Разумеется, пока мы не объявили о помолвке, придется соблюдать внешние приличия. Мы попросим мою мать выступать в роли твоей сопровождающей. Ее присутствие будет залогом того, что твоя репутация не пострадает, и, я уверен, мать не станет возражать, если я буду проводить ночи в твоей постели. Она почти так же сильно, как и я, хочет, чтобы мы поженились.