– Сыновей у меня уже трое. Что же касается самой Лали… – паша был настроен благодушно и проявлял удивительное терпение, желая мирным путем убедить своих жен в том, что от своего решения отказываться не намерен. – Взгляни на ее тело, на ее пышную грудь и сильные бедра. Я уверен, что Лали сможет подарить мне много детей. Я мог бы уже сегодня взять девочку к себе, но хочу подарить моей птичке праздник.
– Но для устройства праздника требуется больше времени, нежели неделя, – осторожно заметила Гюльхар, избегая смотреть на Лали.
– Султан изъявил желание совершить морскую прогулку на моей галере. Я вернусь через неделю и хочу успеть насладиться ласками молодой жены до нового похода, – Ибрагим-паша встал, давая понять, что разговор окончен. – Я вернусь через неделю. Приготовьте мою невесту к свадьбе.
Лали больше всего хотелось пойти к себе, но обитательницы гарема окружили ее, осыпая завистливо-подобострастными поздравлениями. Своим вниманием невесту паши обошли лишь жены Ибрагим-паши, даже Гюльхар делала вид, что о чем-то увлеченно беседует с Замирой.
Наложницы принялись во всеуслышание превозносить будущую жену Ибрагим-паши, рассматривая сапфировое ожерелье, которое будущий супруг лично надел на шею девушке, и с восторгами вдыхая аромат александрийских благовоний, исходивший от Лали. Девушка обреченно терпела их назойливость, ожидая, что женщины вскоре отстанут от нее и предадутся своим обычным развлечениям. Сердце обливалось кровью, а в гудящей голове металось отчаяние. Стать женой пожилого человека, которого привыкла считать отцом, было ужасно. Страшней может оказаться лишь возможность сделаться наложницей распутного шахзаде.
– Поздравляю. Теперь ты станешь любимой женой нашего супруга, – Гюльхар наконец соизволила приблизиться к Лали и с ласковой улыбкой присела рядом с ней на подушки, выразительным жестом разогнав надоедливых женщин.
– Я хочу убежать отсюда! – девушка в отчаянии стиснула пальцы ханум.
– Тише глупая, – шикнула Гюльхар, оглянувшись по сторонам. – Спасти тебя может лишь один человек!
– Кто?
– Кто ради тебя забрался в чужой гарем, – прошелестела одними губами ханум.
– Мехмед? – потрясенная Лали с недоумением уставилась на женщину, которую считала своей подругой. – Ты знала, кто он!
– Тише! – процедила сквозь зубы ханум, продолжая старательно улыбаться и бросая внимательные взгляды по сторонам. – Я все узнала: Мехмеда и Селима привела кира Шекер. И тебе лучше молчать об этом. Искандер сообщил Ибрагим-паше лишь о том, что шахзаде узнал о твоей красоте и вознамерился заполучить тебя. Если нашему господину открыть правду – о том, что ты побывала в объятиях сына Баязида – он убьет тебя. А Мехмед даже не узнает об этом. Так что позаботься о том, чтобы сообщить сыну султана о готовящейся свадьбе. Быть может, он сумеет выручить тебя. Завтра здесь будет кира Шекер, переговори с ней и не поднимай шума. Имей в виду, что за тобой теперь следят во все глаза.
Лали оглянулась – обитательницы гарема щебетали и смеялись, поглощенные истреблением сладостей и сплетнями. Зара и Замира сидели в отдалении, рассматривая новые украшения. Кажется, никто не мог подслушать их разговор.
– Я предпочту стать женой Ибрагим-паши, чем вновь увидеть этого мерзавца, – обреченно заявила девушка, глядя в лицо ханум черными от горя глазами.
– Тогда не хнычь и готовься к свадьбе, – пожала плечами Гюльхар и холодно предложила: – Иди, потанцуй. После свадьбы со стариком ты вряд ли сможешь плясать в свое удовольствие.
Когда грустная девушка присоединилась к танцовщицам, к Гюльхар подошел Абдул – евнух, исполняющий ее самые секретные поручения.
– Дело сделано, – прошептал он, наблюдая за танцующей невестой.
– Куда она положила его?
– В напиток из лимонов, который на ночь поставят в комнате девчонки. Если желаешь, я сообщу Маруфу о вероломстве Зары.
– Зара, конечно, мерзкая гадина, полная яда. Но если ее уберут, рано или поздно появится другая. А свадьба Ибрагим-паши с девчонкой все одно состоится. Пусть все идет своим чередом. Как скоро должен подействовать яд? – с любопытством спросила Гюльхар, не испытывая ни малейшего сочувствия к жертве.
– Через пару недель.
– Что ж, пусть змея пока что радуется, предвкушая победу, – поверх голов танцовщиц Гюльхар видела раскрасневшееся лицо Зары с глазами, горящими злобной радостью. – Ты же сделаешь так, как мы решили. Если девчонка окажется умной, то сумеет позаботиться о себе. Пригласи ко мне Искандера. Он должен помочь мне в одном деле.
16
Лали не спалось. Усевшись на подоконнике, она задумчиво рассматривала через узорчатую решетку ночной сад. Царство прекрасных цветов было залито лунным светом, а тропинка, ведущая к дому женщин, напоминала серебристую дорожку. Казалось, что время замерло в подлунном мире.
Внезапно девушка испуганно вздрогнула, услышав тихий шорох, и всмотрелась в темноту. По саду кто-то крался. И, похоже, не один. Донельзя изумленная, Лали растерянно обвела взглядом освещенные луной деревья. Неужели стражники, не заметили пробравшихся в сад воров?
Осторожно спустившись с подоконника, девушка направилась к двери, чтобы позвать охранников и едва не закричала, увидев перед собой возникшую из темноты высокую фигуру. В горле от ужаса пересохло.
– Что случилось? Отчего ты так испугана.
– В саду воры! – Лали с облегчением прислонилась к стене, узнав Маруфа.
– Тебе почудилось, – покачал головой кизляр-ага и, обняв девушку за плечи, подвел к постели, – Ложись спать и ни о чем не тревожься.
– Но я видела…
– Сегодня с моря дует ветер, тебя испугали тени от деревьев. Наш господин распорядился усилить охрану, и никто не сможет забраться в сад незамеченным.
Лали устало присела на ложе и протянула руку к кувшину с лимонным напитком, но Маруф вырвал у нее стакан.
– Что с тобой? – изумилась девушка. Кизляр-ага внимательно присмотрелся к напитку, зачем-то понюхал его и отставил в сторону.
– Почему ты отобрал у меня стакан? Я хочу пить, – спросила удивленная Лали.
– Зара велела подсыпать яда в твой напиток. Я велел заменить его, но не уверен в том, что питье вновь не подменили. Выпей лучше то, что я принес, – Маруф протянул девушке маленький кувшинчик с хрустальной пробкой.
– Я устала от этих бесконечных козней! – пожаловалась девушка и с жадностью выпила предложенное прохладное питье. – Мне кажется, у напитка какой-то странный привкус, – поморщилась она. – Ты уверен, что…
– Я лично его приготовил. Не волнуйся, отравы там не было.
Лали потерла глаза, чувствуя, что они сами собой начинают закрываться, и откинулась на подушки.
– Спи, моя птичка, – Маруф осторожно дотронулся до плеча девушки.
– Не уходи, – умоляюще произнесла Лали, отчаянно борясь со сном. – Мне страшно отчего-то…
– Я не могу оставаться в твоей комнате.
– Пожалуйста, останься со мной до рассвета. Никто не узнает. Мне так холодно и страшно…
– Сейчас ты уснешь, моя девочка, и твои страхи исчезнут.
Сквозь полуприкрытые веки Лали неожиданно увидела, что из-за спины Маруфа вышел мужчина одинакового с ним телосложения. Одет он был во все темное, длинный конец тюрбана закрывал лицо, оставляя видимыми лишь ясные глаза. Селим! На мгновение девушка успокоилась, но тут же нахмурилась.
«Что он здесь делает? Почему Маруф осмелился привести слугу Мехмеда в гарем?»
– Не требуй объяснений, – прошептал кизляр-ага. – Поверь, что так будет лучше для тебя.
– Ты посмел привести его ночью ко мне? – прерывисто дыша, девушка хотела вскочить с постели, но не смогла. Тело не слушалось ее.
– Прости меня, птичка. В этом доме ты погибнешь. Я пытаюсь тебе помочь.
Но девушка уже не слушала его. Изо всех сил сражаясь со сном, она смотрела на Селима со странной улыбкой: