— Я не уверена, что хочу этого. Все происходит слишком быстро. Сегодня выдалась нелегкая ночь. Мне нужно время подумать.
— Если я дам тебе время, ты придумаешь тысячу причин, почему тебе не стоит связываться со мной.
У Кимберли перехватило дыхание не только от исчерпывающего анализа ее чувств, но и от того, что сильные ладони скользнули дальше под футболку и нашли ее грудь.
— Кавена, пожалуйста…
Эти слова пролегали межу сдачей и сопротивлением, и Ким инстинктивно чувствовала, что он понимает это не хуже нее.
Она попыталась убедить себя, что сильная физическая реакция на этого мужчину стала результатом испуга. Только небеса знали, как часто она использовала это прием, чтобы ввести сексуальную сцену в своих романах. Перед сексуальными сценами или сценами с насилием адреналин и волнение затопляли нервные системы ее героев. Казалось естественным при случае направить это в секс. Но только в книгах, отчаянно подумала она. Конечно, в реальной жизни такого не случается! Но как еще она могла объяснить взрывоопасную реакцию на прикосновение Кавены?
И вдруг безо всякого предупреждения загорелся свет. Кавена резко поднял голову, поскольку яркий свет залил все помещение. Кимберли видела, как переливались нетерпение и раздражение в его пристальном взгляде.
— Перед тем, как отключили электричество, у тебя, должно быть, были включены все лампочки в доме, — пожаловался он.
— Еще одно преимущество жизни в одиночестве, — Кимберли отошла назад, и затаила дыхание. — Некому читать лекции о счетах на электроэнергию или отчитывать меня по любому другому поводу.
Настроение изменилось, и они оба это понимали. Кавена неохотно позволил ей выскользнуть из его объятий, но изумрудный взгляд надолго задержался на ее вспыхнувшем лице. Кимберли снова завязала пояс халата.
Он заметил ее дрожащие пальцы и понял, насколько Кимберли разволновалась. После минутного колебания, он решил дать ей передышку. Если этого не сделать, то завтра будет только хуже.
— Мне не следовало вот так на тебя нападать, — спокойно признался Дариус. — Черт, предполагалось, что я приехал тебя защищать.
— Такое иногда случается, — отстраненно ответила Кимберли. — Разве нет?
Он едва справился со вспышкой удивления, вызванной ее словами.
— Я часто использую этот ход в своих книгах. Активные действия заканчиваются сценами…эээ…
— Страсти?
— Точно. Весь этот адреналин… Только я не знала, что в реальной жизни это тоже работает.
Когда она повернулась, на ее лице играла вызывающая улыбка. Кавена почувствовал себя немного растерянным.
— Ты много об этом думала, да?
— Как я уже сказала, такое иногда случается. Это в человеческой природе.
Он изо всех сил пытался сопротивляться желанию схватить ее и бросить на кровать. Кавена был потрясен силой этого желания. Показать бы ей различие между книгой и настоящей жизнью! Но тут же невесело напомнил себе, что время не самое подходящее. У него есть куда более важные дела. Например, затащить ее завтра утром в машину без сопротивления. Если развеселить ее сейчас, то, возможно, утром будет немного проще. Кавена заговорщицки улыбнулся.
— Соглашусь с профессиональным анализом ситуации. Мне действительно следует извиниться за свои действия. Твое понимание меня бы очень порадовало.
В ее глазах промелькнуло странное облегчение, как будто она знала, что только что подошла рискованно близко к бесконечно опасной черте потери контроля.
Контроля над собой или над ситуацией?
— Хорошо. У нас выдался беспокойный вечер, — снисходительно заметила Кимберли.
Кавене захотелось встряхнуть ее и показать, каким «беспокойным» он мог бы сделать ее четкий распланированный мирок. Вместо этого он сказал вежливо:
— Да, действительно. Думаю, стоит еще раз проверить, все ли все замки заперты, прежде чем идти спать. И было бы неплохо, если бы ты оставила дверь своей спальни открытой.
— Чтобы ты мог услышать, если меня вдруг схватят ведьмы?
— На самом деле, это не смешно, — пробормотал Дариус.
— Знаю, — сказала она со вздохом, нервно играя концами красного пояса. — Я сама до смерти испугалась. Рада, что ты был здесь, Кавена. Очень рада.
Он мудро решил не проверять правдивость последних слов требованием позволить ему ее защищать. Правильнее дать ей несколько часов подумать, и она примет верное решение.
— Поспи немного, Ким. Все будет хорошо. Теперь человек за окном знает, что ты не одна.
— Доброй ночи, Кавена, — задумчиво кивнула она.
Он смотрел ей вслед и чувствовал напряжение в своем теле. Насколько же она привлекательна с этой копной янтарных волос, рассыпанных в беспорядке по плечам. Босые ноги делали ее очаровательно ранимой, а еще сводило с ума желание оторвать ее нервные пальцы от пояса, крепко стягивавшего полы халата. Взяв себя в руки, Кавена вышел в гостиную и, слегка подумав, сказал:
— Да, еще одно, Ким.
— Что? — она нахмурилась.
— В следующий раз, если в подобной ситуации я прикажу тебе что-то делать, ты должна сделать так, как я сказал.
И тут же понял, что совершил ошибку. Хмурое выражение ее лица мгновенно сменилось маской женского высокомерия.
— Сомневаюсь, что повторится ситуация, подобная сегодняшней. Так что не вижу в этом особой надобности. Доброй ночи, Кавена.
Он решил, что следует убраться из спальни прежде, чем скажет что-нибудь неподходящее и разозлит ее еще больше.
Дариус молча проследовал в гостиную и выключил свет. Остановившись перед камином, он разворошил тлеющие угольки и, услышав, что Кимберли тоже выключила свет в спальне, лег в постель. Мгновение спустя в доме снова наступила тишина. Но на кухне еще горел свет, и Кавена встал, чтобы погасить его. Его глаза наткнулись на коричневый конверт от юридической фирмы из Лос-Анджелеса.
Кавена покрутил конверт, удивляясь, почему Ким его не распечатала. Похоже, у нее неприятности не только с «ведьмами» Скотта.
Давно привыкший иметь дело с проблемам, Кавена принял решение.
Он распечатал конверт и достал лист плотной бумаги. Стоя босиком в кухне Кимберли, без намека на раскаяние он читал письмо. А когда закончил, вопросов о Кимберли Сойер стало еще больше. Кавена задумчиво сложил письмо и засунул обратно в конверт. Затем выключил свет в кухне и направился к неудобной кушетке. Перед камином он снял немного влажные джинсы и расстелил так, чтобы к утру они высохли. Затем Дариус залез под одеяла, которые Ким дала ему ранее, оперся на руку и засмотрелся на пылающие в камине угли. Кимберли Сойер оказалась интригующей женщиной. Со многими тайнами.
Но прежде всего, напомнил себе Кавена, необходимо ее защитить. Он был ее должником за спасение племянника два месяца назад. Однако перед сном его последней мыслью было не беспокойство о ее безопасности. И не о письме он думал. Последняя, тревожащая мысль была о страсти, с которой Кимберли отвечала на его поцелуи. Будь у него чуть больше времени или более подходящие обстоятельства, он определенно смог бы затащить ее в постель. И эта мысль не могла не радовать.
На следующее утро Кимберли проснулась с бесспорным осознанием всего ужаса ситуации. Она понимала, что не хотела бы встретить еще одну ночь в этом стоящем в отдалении от всех доме. Кто-то намеренно пытался вселить в нее страх. Мужчина, пребывающий в ее гостиной, предлагал защиту. У нее, в самом деле, не было другого разумного выхода, кроме как составить ему компанию по возвращению в винодельческие края, пока не станет ясно, в чем же дело. Нет никакого смысла себя обманывать, думала она, выбираясь из постели и направляясь в ванну. Жить в доме, полном незнакомцев — задачка не из легких. Но иметь дело с типами в капюшонах, которые шляются вокруг и таскают с собой серебряные кинжалы — куда менее заманчиво. Кимберли в точности могла представить, что заявили бы власти, вздумай она поведать им о ночных происшествиях. Они решили бы, что она слетела с катушек. По крайней мере, Кавена не ставил под сомнение ее рассказ о том, что она видела в окне. Закрытая дверь ванной и звук льющейся воды мгновенно вернули ее к действительности.