— Сила, — нараспев произнесла женщина, которая продолжала сидеть перед пентаграммой, — становится крепче с каждым днем. Разве я не говорила вам об этом?
Она подняла голову так, что черты ее скрылись в тени под капюшоном.
— Добрый вечер, Кимберли.
Кимберли уставилась на нее в ответ, призвав ту гордость, которую она унаследовала от дедушки с бабушкой, о чем узнала не далее как вчера вечером. Гордость — это все, что у нее было, чтобы противостоять этой ужасной встрече.
Собрав свою волю, она предприняла попытку ответить холодной насмешкой.
— Здравствуй, Ариэль. Отказалась от травяных чаев ради звездного часа, как вижу.
Сардоническое замечание встряхнуло Кимберли, поскольку не отражало панику, которая, казалось, проникла в каждый уголок ее разума. Она открыла, что, подавая холодные реплики, тем самым придает себе некоторую долю мужества. Кимберли ухватилась за этот проблеск силы. Ариэль Ллевеллин улыбнулась ей в ответ, но веселое ветреное выражение, присущее женщине, которая фактически была членом семейства Кавены почти год, исчезло. В ее глазах светился намек на сумасшествие, а на губах Ариэль играла неестественная безмятежная улыбка, словно она видела что-то в будущем и находила это удовлетворительным.
— Ты невероятно глупа, Кимберли. И сейчас за это заплатишь.
Кимберли скрыла пронзившую ее дрожь. Ариэль стремилась ее запугать.
— Ладно, я понимаю, что сто пятьдесят миль во время шторма, наверно, не самая блестящая мысль, которая может прийти в голову в три утра, но что тут скажешь? Я заскучала.
Ариэль покачала головой, словно не могла поверить в такую глупость.
— Глупая женщина. У тебя не было выбора. Тебя призвали. Это был не твой выбор. Нет, ты сделала ошибку два месяца назад, когда решила вмешаться в дела, которые тебя не касались.
— Небольшое дельце с похищением? — Кимберли проглотила тошнотворный привкус ужаса, и обратила взор на стоящую перед нею женщину. — Это ведь вы держали Скотта в доме на берегу, верно? Та, от которой я так легко забрала его той ночью.
Кимберли вновь направила свое внимание на Ариэль.
— Сдается мне, у вас кое-какие проблемы в отдельных подразделениях вашей организации, Ариэль. Я понимаю, что трудно достать хороших помощников, но у вас просто сборище растяп. Эта идиотка даже не слышала меня той ночью. Я случайно мимоходом спасла Скотта. А потом тот тупица с ножом, который постоянно спотыкался о свой костюм для Хэллоуина. Этот парень с пистолетом, наверно, забыл патроны.
Вооруженный мужчина издал грозный рык, и дуло пистолета угрожающе вздернулось.
— Уверяю тебя, оно заряжено, — невозмутимо предупредила Ариэль. — Но надеюсь, что ты не вынудишь его использовать оружие. У нас в отношении тебя весьма интересные планы, Ким.
— Великолепно! Мы что, собираемся сесть в кружок и раскинуть карты?
— В тот день, когда мне довелось гадать на картах, я ведь предупреждала, что тебе следует внять серьезным предзнаменованиям. Конечно, я понимала, что ты не прислушаешься. Но сегодняшней ночью ты получила урок, верно, Ким?
— Почему ты все так усложнила той ночью, Ариэль? Почему вручила своему наемному убийце старинный серебряный нож, который, по утверждению авторитетных лиц, не является особенно эффективным оружием? Стильным, да. Но не эффективным.
Рот Ариэль сурово сжался, и в пламени свечи ее глаза, казалось, мерцали.
— Было важно, чтобы смерть твоя прошла должным образом. Прошла уже сотня лет, когда последний раз Кинжал окропляли кровью. Тебя выбрали в качестве его жертвы.
— Потому что я вмешалась в похищение, — кивнула Кимберли, словно все встало на свои места. — Зачем ты забрала Скотта два месяца назад? Он был первоначально предназначен для жертвоприношения?
— О, нет. Похищение Скотта совершили из чисто финансовых соображений, — заверила Кимберли Ариэль. — Нам были нужны деньги. И было решено, что источником финансов станет Кавена.
— Ты имеешь в виду, что твоя магическая сила не может сотворить такой простой вещи, как кредитная карта?
Казалось, этот вопрос нарушил неестественное спокойствие Ариэль.
— Это сила посчитала, что деньги должны прийти от семейства Кавены.
— Но вы так и не получили их, верно?
— Получим со временем, — провозгласила Ариэль, снова успокаиваясь. — Любая воля, как предсказывает эта сила, выполняется. В свое время.
Кимберли вгляделась во мраке комнаты в лица двух других людей.
— Вы, парни, такие же свихнувшиеся, как она? Вы и в самом деле верите во всю эту несусветную чепуху? Рано или поздно вся эта затея провалится, и вас поймают. Тот неудачник, пытавшийся убить меня той ночью, наверно, сейчас заливается соловьем перед копами!
— Это ничтожество ничего не знает, — заверил ее тип с пистолетом. — Ни имен, ни адресов. Все было тщательно организовано. Он знал только то, что должен в точности сделать, используя Кинжал, иначе бы ему не заплатили.
— Вы выжили из ума, если думаете, что он не способен снабдить власти хоть какими-то уликами. Кинжал уже сам по себе является ощутимой уликой.
— Никто, кроме Избранного, не знает значение и цель Кинжала, — невозмутимо вмешалась Ариэль. — В каждом поколении нас таких всего несколько. Секрет всегда тщательно оберегался. Власти не узнают ничего о Кинжале.
— Где ты достала его, Ариэль?
Кимберли не могла придумать ничего существенного, чтобы дальше поддерживать разговор. Ариэль, казалось, довольно охотно болтала о своей «силе», а двое других на вид полностью находились под ее влиянием. Но прежде, чем Ариэль смогла ответить, зазвонил телефон. Кимберли была не единственной, кто вздрогнул от неожиданности при требовательном звуке аппарата. Она прикинула, что парень с пистолетом подпрыгнул не меньше, чем на дюйм. А молодая женщина на мгновение выказала панику. Не слишком теряясь в догадках, Кимберли знала, кто находится на другом конце телефонной линии.
— Это, должно быть, Кавена, — членораздельно произнесла она. — Проверяет, благополучно ли я добралась до дома.
— Нет! — коротко приказала Ариэль.
— Но это так, — заверила ее Кимберли. — Кто еще будет звонить в четыре часа утра? Почему бы тебе не раскинуть карты и проверить, права ли я?
Телефон снова настойчиво зазвонил.
— Только вот проблема, — продолжила Кимберли, — к тому времени, когда вы раскинете карты и определите, кто там звонит, Кавена оставит это дело и решит, что что-то не так. Зная его, могу предугадать, что его следующим шагом будет звонок в патрульную службу. С его именем и влиянием он, наверно, заставит их приехать и проверить, как тут я.
Телефон снова зазвонил. И мужчина с пистолетом явно занервничал. Он посмотрел на Ариэль, ожидая указаний.
— Лучше позволить ей ответить, миледи.
Ариэль подняла руку в предостерегающем жесте:
— Я сама решу, Эмлин.
Ее некогда веселые глаза были полны угрозы, когда она коротко кивнула Кимберли.
— Ответь на звонок. И будь очень, очень осторожна, Ким. Или я прикажу Эмлину пристрелить тебя на месте. Скажи Кавене, что с тобой все в порядке. Затем отделайся от него.
Остро ощущая, как три пары глаз внимательно следят за ней, Кимберли подошла к телефону и сняла трубку. Она была так уверена, что звонит Кавена, что совсем не удивилась, услышав его голос. Что ее удивило, так это настойчивое участие, прозвучавшее в словах.
— Ким? С тобой все в порядке?
— Со мной все хорошо, Кавена. Это была длинная дорога, но сейчас я дома. Я же говорила тебе, что не будет никаких проблем, верно?
— Ты не оказала мне любезность объясниться со мной, — мягко возразил он. — Просто упорхнула посреди ночи, не позаботившись о том, чтобы упомянуть такую незначительную деталь, как то, что ты покидаешь город.
— Ты знаешь, каковы писатели, милый. У них возникают самые странные побуждения в самые необычные часы. Я просто должна была вернуться сюда и закончить то, что начала.
С другого конца комнаты на Кимберли сердито смотрела Ариэль, жестом показывая ей повесить трубку.
— Ты же так не пишешь. Ты работаешь в четко установленное время. Почему, черт побери, мы вообще обсуждаем сейчас твою писанину? Ты же знаешь, что не это является поводом для разногласий между нами. Ким, послушай меня. Нам нужно поговорить о том, что случилось вечером.