Он очень напоминал хищную рыбу пиранью, этот охранник.
После получаса хождения туда-сюда курьеров внутренней связи и переговоров через дубовый барьер с разного уровня чиновной братией, Алексу удалось выяснить, что попал он, мягко говоря, не туда. Унтер Дирк оказался шерифом Овкадубра — городка, расположенного в нескольких часах пути от Сентэрида. Будучи по делам в столице дистрикта он отправил сыну Антония Ромишева письмо, вложив его в конверт, взятый у кого-то в этом здании и имеющий типографским способом отпечатанный адрес прокуратуры. Расследование шло в округе Дирка, сам он "базировался" в Овкадубре, там, оказывается, тоже имелся свой собственный Сад принцессы Арабеллы, а "столичные" имели о смерти Антония Ромишева такое же представление, как и о любом из уголовных дел, ведущихся в чужих округах.
В общем, у Алекса сложилось впечатление, что его просто-напросто отфутболили, но крыть чиновничьи уловки ему было нечем. Мысленно обругав унтера Дирка и чувствуя спиной хищный взгляд зубастого охранника, Алекс вышел из прокуратуры на яркое солнце и к своей бричке.
— Ну, что ж, — тихо сказал он Ленточке, — придётся тащиться в этот Овкадубр… ну, и названьице!
Он в последний раз окинул недовольным взглядом фасад прокуратуры и в одном из открытых окон увидел темноволосую девушку в зеленом платье, бумаги которой он недавно рассыпал. Алекс невольно улыбнулся и уже хотел приветливо кивнуть ей или даже помахать рукой, но выражение её лица, странная напряженность её изящной фигурки остановили его. Действительно, двор прокуратуры — не самое уместное место даже для намёка на флирт. Поэтому Алекс погасил улыбку, забрался в бричку и отправился восвояси.
Ночная дорога его утомила, и не будь причина его приезда такой печальной, он обязательно задержался бы здесь, отдохнул, а вечером пошёл бы куда-то развлечься. Но настроение было, конечно, не то. Кроме того, ещё только утро. Алекс решил немного поспать, а потом отправиться в Овкадубр. Он доберется туда до захода солнца, и если унтера Дирка не будет на месте, то переночует в какой-нибудь тамошней гостинице
Алекс вернулся в "Свиной окорок", попросил полную блондинку разбудить себя через три часа и с облегчением растянулся на кровати в своей комнате. Но только он закрыл глаза, как вдруг ощутил легкую тревогу. Что-то было не так, но это "что-то" ускользало из его усталой головы, не давалось рассмотреть и обдумать. А ему так хотелось спать…
Через три часа с достойной удивления пунктуальностью его разбудил давешний подросток в фартуке и принес незатейливый, но сытный обед. Алекс отказался от пива и вина, потому что еще чувствовал себя сонным, зато выпил две чашки крепкого кофе. Уложив бархатный костюм и берет в чемодан, он опять облачился в дорожные блузу и штаны из легкой серой ткани и спустился вниз, там расплатился с пышной блондинкой, а подросток в фартуке тем временем привязал чемодан сзади к бричке. Можно было отправляться, но по пути к городским воротам он остановился возле одной из лавок и купил белую булку особой выпечки, которыми славилась столица дистрикта, и большой кусок хорошей ветчины.
Наконец Алекс выехал из Сентэрида — Зюйдэндская застава уже была, как родная — и стал выспрашивать точную дорогу.
— Нет проблем, — ответил ему первый же встреченный возчик с телегой-цистерной для горючей воды. — Только не Овкадубр, а Оркодубр.
"Всё ясно, — подумал Алекс. — Местные всегда гнусавили. Но в новом варианте название нравится мне ещё меньше".
— Вот по этой дороге всё прямо и прямо до таблички, — объяснял между тем возчик.
— Какой таблички?
— Перед въездом в город.
— Понятно. Значит, прямо?
— Да-да. Только там район странный. Безлюдные места, один городок и всё. Вы это… — возчик замялся, потом добавил неуверенно. — С дороги не сворачивайте, вот как.
Оптимизма Алексу совет не прибавил, но он давно подготовился к опасным встречам и равнодушно косился на всех встречных-поперечных. Два часа дорога монотонно убегала вдаль, становясь все пустыннее, но не хуже. Ленточка сначала бежала рысью, потом перешла на мерный шаг, Алекс совсем расслабился, уселся поудобнее и…
Когда проснулся оттого, что лошадь громко заржала, то, еще не открывая глаз, спросил себя: "Ну, и где я?" Открыл глаза и подскочил на сидении: было совершенно темно, только справа от дороги светился указатель. Ничего, кроме "Добро пожаловать", на нем не было, но, скорее всего это и была табличка, о которой говорил возчик. А впереди, за указателем, тоже ничего: ни огней, ни дымов, ни светящихся окон. Что-то — или густой лес, или холм, или какая-то еще тёмная масса закрывала город, ведь вряд ли табличку поместили от него на большом расстоянии.