— Я это уже слышала! — Бри задирает нос. Не оставить за собой последнее слово она просто не в силах. — Ещё раз попробуешь — проклятье наложу! Чтобы причиндал твой сделался бы размером, хи-хи, с горошину!
— А когда ты заглянешь на огонёк, — я стараюсь оставаться невозмутимым, — то сама и пожалеешь. О размере с горошину. У ведьм ведь всегда было плоховато со съёмом собственных проклятий, верно? Линду придётся звать, да, дорогая?
При упоминании подруги Бри рычит.
— Не вспоминай эту… эту… Она давно тебе глазки строит, я знаю!
Подружки, чего уж там.
— Пойдём, пока ламия не вернулась. Предварительно яда накопив. Знаешь, что эта порода с девушками делает, когда те попадаются?
— Да, пойдём, — как-то очень быстро и деловито соглашается Бри. Видать, и в самом деле знает.
Мы выбираемся из пещеры. Нужно отыскать моё снаряжение, без него дальше никак, тем более что серое осеннее небо грозит вот-вот пролиться дождём.
Вечер мы встречаем в глубоком овраге, возведя на скорую руку шалаш. Горы заметно приблизились, река Паутинка и логово ламии остались далеко позади. Летели мы молча, разговор не получался. Вроде и помирились, а всё равно — снова стали дуться друг на друга и злиться. Бри спиной изображала равнодушие, я грудью — достойное спокойствие (ну, или мне хотелось бы так думать).
Следа избушки по-прежнему не обнаруживалось.
Здесь, к югу от Паучьего леса, где поднималась первая волна холмов, знаменуя начало предгорий, шарилось немало лихого народа. Люди и нелюди, шайки, ватаги и дружины. Купеческие караваны старались обходить эти места стороной, но с запада двигались поселенцы, кому становилось тесно в старых перенаселённых городах, так что добыча всё равно сыскивалась.
Огня мы не разводили. Я вычертил круг Жара, и мы сидели, бездумно наслаждаясь теплом.
Руна огня в середине, над ней поднимаются призрачные языки пламени.
Бри молчит и, кажется, до сих пор обижается.
Начинается дождь, ведьмочка придвигает к себе поближе усталое помело.
— На меня капает! — заявляет Бри капризно.
Ничего капать на неё не должно, я наложил отталкивающее воду заклятие, но, как говорится, Бри такая Бри.
— И вообще, куда мы тащимся? Я устала, я вся грязная, на чулке дырка! — объявляет она с детской непосредственностью. — Может, скажешь наконец?
Поскольку я об этом уже говорил — мол, к Чёрной горе, то, надо полагать, так она даёт понять, что, хотя я ещё и не прощён до конца, но, во всяком случае, могу этого прощения добиться, если постараюсь.
Но я не хочу стараться. Я тоже обижаюсь, хотя не показываю. Колдуны не дуются, во всяком случае, избегают обид. Не всегда получается, однако.
— Ни одна капля на тебя не упала, Бри. Скажи лучше, как ты думаешь, что твоя бабушка могла привезти с войны? Или… кого?
— Опять ты за своё? Не придумывай глупости! Ничего она не могла привезти!
— Хорошо, не могла. Хотя лучше бы привезла.
— Это ещё почему?!
— Потому что это хорошо бы объясняло твоего эльфика.
Не люблю эльфов, да.
— Как же это?
Пожимаю плечами.
— Узнал, что твоя ба оставила под половицами или за печкой что-то ценное из военной добычи. Тамошние упыри, кому наши тогда хвосты накрутили и копыта с рогами пообломали, дорого платят за «возвращение артефактов». Эльфику заплатили, он тебя, гм, соблазнил, втёрся в доверие…
— Нет! — возмущается Бри. — Он, он не втирался!.. Всё было всамделишное!..
— А у эльфиков всё так и бывает, всамделишное. Ему даже притворяться не требовалось. Почему их на такие дела и нанимают.
Глаза у Бри вдруг наполняются слезами.
— То есть… он меня по-настоящему любит… и угнал Манюню? Всё равно угнал?
— Ага, страдал, плакал, но всё равно угнал.
Однако Бри сарказма не замечает. Проклятье, она что, и в самом деле втюрилась к этого остроухого? Я имею в виду, серьёзно втюрилась?
— А избушка ему для чего тогда? Ну, вытащил бы то, за чем пришёл!..
— Может, не знал, где. Ты же вот не знаешь. Может, найти не смог. Кто их поймёт, эльфиков?.. Но показалось ему, что Манюню проще угнать, а потом по брёвнышку разделать…
Тут Бри начинает реветь в голос.
— Ра-а-аздела-а-ать?! Иван, помоги-и!.. И-и-и!..
Слёзы в три ручья.
— А с эльфиками путаться не станешь?
— Не ста-а-ану-у!.. Только давай Манюню спасём!
— Спасём, — твёрдо отвечаю я, хотя в полной мере таковой уверенности не ощущаю.
Просто это и впрямь проще всего, если избушку на курьих ножках угнали охотники за артефактами. Их-то мы нагоним… Хотя всё равно не понимаю, каким образом эльфик заставил Манюню летать.