Я сейчас говорю не сколько для старого пирата, сколько для его подручных. И замечаю, как они переглядываются — слова мои до них явно дошли.
— Эвон как заговорил… — очень серьёзно кивает пират. — Ну что ж, пошли тогда. Не веришь, что под горой у меня нечто — твоё дело. Сами увидишь, закричишь, заплачешь, будешь у старого капитана Бойко прощения просить, да поздно. Взять его, парни!
Мне молча и деловито заламывают локти, так что приходится согнуться в три погибели. Рядом раскрывается двери, из каморки вытаскивают Бри.
Она шипит и бранится, но толку от этого, само собой, никакого.
— И не удивляйся, что подружка твоя никакие ведьмовские чары свои наложить не сумела, — иронично сообщает мне капитан. — Я позаботился. Коробушка моя любую волшбу выпьет, спасибо скажет и добавки попросит.
Нас толкают, почти тащат по трапам.
— Капитан, если вы нас убьёте, колдуны и ведьмы не простят. Никому.
— Не пугай старика Бойко, он пуганый, — усмехается пират. — Чародеи почище тебя грозили, ведьмы не чета девчонке этой стращали, кары сулили такие, что волосы дыбом! Однако ж вот он я, капитан Петер Бойко, здесь, в истинной плоти, сладко ем, мягко сплю, курочек за мягкие места пощипываю да что надо им куда надо засаживаю. Ты вот, приятель, когда последний раз курочке какой-нибудь засаживал, а?
— Скотоложеством не страдаю, извращённой тягой к домашней птице не отличаюсь, кап…
Меня с размаху бьют под дых. В глазах искры. Бри визжит.
— Не трогайте его!.. Меня возьмите, только Ива отпустите! Я, я во всём виновата!
— Молчи! — кое-как хриплю я.
— Я признаюсь! Во всём! Только Ивана отпустите, он тут ни при чём!..
— Вот и славно, курочка моя, — ласково изрекает Бойко. — Вот и хорошо, разумница. Мы с тобой, конечно, позабавимся. Но для начала вот этого колдунишку за наглость его сдадим… кому следует. Тебе, лапушка, урок будет. Я тебя, конечно, перед забавами связать могу, рот заткнуть, но лучше оно будет, если ты сама поймёшь, что противиться старому капитану не след. Да тебе ещё и понравится!..
— Я на всё согласна! Только Ива пощадите!..
— Согласие твоё, милая, никого уже не волнует.
— Ну, капитан, я ведь могу и нажаловаться… нашему Кругу. Ив ведь правду сказал, ведьмы такого не прощают. Вы-то с коробушкой вашей, может, и спрячетесь, а вот люди ваши — нет. Всех достанут. И все вокруг, от мала до велика, о том узнают. А кому нужен капитан Бойко без экипажа, потому как пойдёт ли к нему народ после такого?.. Это если я всё расскажу. А могу и не рассказывать… могу и приласкать капитана… как никакая шлюха не приласкает…
Голос Бри становится мягким, обволакивающим, опасно вибрирующим, словно мурчание большой кошки. От него дуреет голова — знаю я эти её приёмчики. И, хотя ярость с ревностью мне застилают взор кровавым полотном, умом понимаю — она всё делает правильно. Обещать сейчас можно всё, что угодно. Ведь обещать — не значит сделать.
— А как я проверю, рассказала ты иль нет? — резонно замечает пират. — Не, милая, попалась — терпи.
Пока длится эта захватывающая беседа, нас волокут всё дальше и дальше, пока мы наконец не оказываемся в устье неширокой пещерки или, скорее, тоннеля, проложенного неведомо как в сплошном обсидиане.
Гора. И нас ведут вглубь.
Я волей-неволей гляжу только вниз, так что виден мне лишь блестяще-чёрный пол да грубые башмаки пиратов. Навстречу нам тянет сухим жаром, словно из кузницы.
— Ничего, недолго осталось, — сообщает мне Бойко.
Тоннель ведёт под уклон, спускаясь широкой спиралью. Становится всё жарче.
Тьма сгущается, кто-то из пиратов зажигает фонарь.
Однако путь наш и впрямь длится недолго. Мрак вновь сменяется светом, на стенах начинают играть длинные тени.
— Вот как ты думаешь, Ив, — вдруг задушевно произносит Бойко, — почему я тебя сюда тащу вместо того, чтобы рыбкам скормить, к примеру? Или просто голову отрубить?
— Не знаю, — хриплю я. — И знать не хочу!..
— А напрасно. Старому пирату ведь что самое главное, Ив? Золотишко, думаешь, или там прелести молоденьких девчонок?.. Не-ет, дорогой. Ну, догадываешься, нет?..
— Уважение, — вдруг выдаёт Бри. — Хочет капитан Бойко, чтобы уважали его и боялись. Хочет, чтобы знали все — не просто так он здесь сидит.
— Ай, молодца! — восхищается пират. — Всё верно говоришь, лапушка! Уважение, вот что главное! Презирают меня эти ваши святогоры да ринрайтихи! Выскочка, мол, спёр где-то артефакт-шкатулочку, а отбери её у него — так и всё, делай с ним что хошь!.. Так вот, дорогие мои, нет ничего более далёкого от истины. И вы это увидите.