– Вечером двенадцатого сентября Вольфгер сказал мне, что должен ненадолго отлучиться. Я предложил сопровождать его. Но он, – некромант усмехнулся невесело, – великодушно отказался. В тот день у меня было свидание с Флорой, и мэтр дал понять, что дело, по которому он уходит, не стоит того, чтобы лишаться удовольствия общения с Леди. Когда мы с ней уехали, Вольфгер был еще дома. Я узнал, что он не вернулся, только на следующий вечер. Я не звонил Рамону для того, чтобы перенести встречу, потому что мэтр не просил меня об этом.
Дона закрыла глаза, глубоко вздохнула, чувствуя дрожь в горле. Наверное, ей нужно было просто услышать от него что-то подобное, чтобы успокоиться. Поверить.
– Насколько я понимаю, теперь мы имеем лишь мое слово против слова Кристофа, – резко вмешался вьесчи.
– Рамон, вы уверены? – спросила девушка. – Вы могли ошибиться…
– Не имею такой привычки. Ошибаться. – Глаза негоцианта загорелись нехорошим блеском, губы сжались в тонкую линию. – Иначе все ваши сбережения в моих банках, уважаемые родственники, превратились бы в пыль.
– Я не храню сбережения в ваших банках. – Колдун едва заметно усмехнулся, отошел от полок и сел напротив вьесчи. – Значит, ты уверен, что слышал мой голос?
– Абсолютно. – Рамон подался вперед и произнес доверительно. – Кристоф, я не идиот и не самоубийца, чтобы врываться в твой дом и обвинять в похищении учителя. Но, если у тебя есть сомнения, пригласи Даханавара. Кажется, он теперь у вас в друзьях… – Вьесчи снова откинулся на спинку кресла и развел руки. – Пусть просканирует меня. И всем нам сразу станет спокойнее.
Дона быстро посмотрела на любимого ученика Вольфгера. Дарэл продолжал блуждать где-то в глубинах памяти Вивиана, и вытащить телепата в реальный мир было невозможно.
– Сейчас он недоступен. К сожалению. – Сожаления в голосе Кристофа не было. Девушке показалось, он уже сделал для себя какие-то выводы, однако не хочет произносить их вслух.
– Рамон, по какому делу вы должны были встречаться с Вольфгером? – спросила она грубее, чем хотела.
– Его интересовала информация, – нехотя ответил тот после секундной паузы.
– О чем? – тут же вмешался некромант. Вьесчи поразмыслил мгновение, барабаня пальцами по подлокотнику, затем произнес:
– О лигаментиа.
Дона удивленно выпрямилась в кресле.
Насколько ей было известно, мастера Смерти практически не имели дел с представителями этого клана.
– Что конкретно было нужно мэтру? – уточнил колдун.
– Легенды, слухи, догадки. Все знания, которые о них успели собрать вьесчи… Я уже передавал ему сведения. Дважды. Та встреча должна была стать третьей.
Кристоф задумался, и Дона знала, о чем. Он был в доме Вольфгера, пытаясь найти хоть какой-то намек, связанный с исчезновением учителя. Однако тогда не знал, что конкретно искать.
– Но зачем?! – Девушка не смогла сдержать удивления. – Неужели Вольфгер знал о лигаментиа меньше, чем ты?
– Я не интересовался, зачем мэтру нужна информация, – доверительно произнес Рамон, подчеркнуто обращаясь только к девушке. Улыбнулся, вызвав у нее секундную вспышку раздражения. – Получив возможность оказать услугу главе клана Кадаверциан, было глупо не воспользоваться этим. Но сейчас больше любопытно другое – кто натравил на меня зомби?
Считаешь, нападение рапаита тебя оправдывает? – голос Кристофа прозвучал глухо и враждебно. Дона удивленно взглянула на собрата, который всегда был невозмутимо вежлив даже с недоброжелателями.
– Я не оправдываюсь, – оскалился в ответ Рамон. – Мне нет смысла оправдываться. Дона видела, что произошло. Если бы она не вмешалась…
– Да, – задумчиво произнес некромант, – разыграно великолепно. Негоциант, после тридцатилетнего молчания, в приступе неожиданной откровенности решает раскрыть тайну похищения главы кадаверциан его ученице. Той, что любила его и страдала в неведении больше всех. Меценат «случайно» встречает девушку и везет для беседы в тихое место, выбрав из всех парков Столицы именно тот, где затаился голодный рапаит. Естественно, вилисса предотвращает нападение. Но как только существо собирается сказать, кто его создатель, негоциант убивает его. Затем следует путешествие по совершенно пустому и безопасному тоннелю, где можно показать себя самоотверженным защитником и, наконец, обвинить в предательстве меня. Именно в тот момент, когда проверить это невозможно.
На протяжении этого длинного монолога, Рамон все крепче сжимал подлокотники кресла. Казалось, воздух вокруг него начинает потрескивать от электричества.
– Ты хочешь сказать, – процедил он сквозь зубы, – что я сам устроил нападение?
– Я хочу сказать, что в этой истории слишком много странных совпадений.
Несколько мгновений вьесчи с яростью смотрел на собеседника, потом внезапно расслабился.
– Хорошо. Предположим, ты прав. Тогда обьясни, для чего, по-твоему, мне это надо?
Произвести впечатление на Дону? Вызвать у нее недоверие к тебе и, таким образом, переманить на свою сторону одного из мастеров Смерти? Поверь, Кристоф, мне гораздо выгоднее получить поддержку от всего вашего клана. К тому же, – в голосе Рамона снова зазвучали искренние, доверительные интонации, – рано или поздно, тебе придется взять управление вашей семьей на себя. И мне совсем не выгодно получить врага в лице нового мэтра. Да, кстати, заодно скажи, откуда я мог взять рапаита? Их умеют создавать лишь колдуны из клана Смерти.