Тут она увидела его и одними губами произнесла:
– Стой на месте.
<<Сейчас прям! Ты намереваешься драться с ней, вооружённая тремя бокалами пунша?>>
Он выразительно посмотрел на неё и ответил тоже одними губами:
– Сама стой на месте.
Лезвие плясало в трясущейся ладони Руны. Её грудь тяжело вздымалась.
– И что же произошло, Руна? – спросил Блейк, в нетерпении стуча подошвой ботинка по полу.
– Плохо мне, – простонала она и бессильно уронила голову на грудь. – Тоскую я по тебе.
От её голоса сердце Теодора сжалось.
– Я постоянно рыдаю, – выла Руна.
Она подняла одну руку и сорвала с лица маску.
Теодор в ужасе замер. Келли отшатнулась. Руна плакала кровью. Струйки крови стекали по её щекам и смешивались со слезами.
<<Колдовство? Нет, она порезала себя>>, – догадался Теодор.
И это было правдой. Она сделала надрезы в виде крестов под глазами. Из них текла кровь.
Она была страшна: мертвенно-бледное лицо с растёкшимся макияжем, безумные глаза, а когда-то шелковистые русые волосы были лохматыми и топорщились в разные стороны, как грязная солома.
– И ты притащилась из Нью-Гемпшира, чтобы мне это сказать? – спросил Блейк и закатил глаза.
Из груди Руны вырвался звук, напоминавший рыдание. Услышав его, Келли явно осмелела.
– Послушай, девушка, – начала она, – я не знаю тебя, но кем бы ты ни была, ступай лучше домой и пореви там.
Она совершила ошибку. Дикие глаза Руны остановились на Келли.
– Ты кто? – медленно произнесла Руна и сделала шаг к ней. – Ты…к-кто…такая?
– Келли, беги! – крикнул Теодор.
Однако опоздал. Лезвие описало дугу, и по лицу Келли посочилась кровь.
Глава 6
Келли согнулась и прижала ладонь к щеке.
Кровь текла между её пальцев.
– Она порезала меня! Эта девушка порезала меня!
Руна опять подняла лезвие. Теодор был до смерти напуган. Он думал лишь о том, что Руна может убить Келли или Блейка, и инстинктивно попытался проникнуть ей в сознание. Нет, не проникнуть, а просочиться. Он ощутил боль, горе, гнев, будто перед ним было дикое животное, против воли запертое в неудобную клетку. Руна на миг замешкалась, однако этого момента оказалось достаточно. Эрика выплеснула в её лицо пунш. Руна закричала и повернулась к Эрике. Теодор ощутил, как его сковывает страх. Руна опять взмахнула лезвием, однако Эрика забежала за её спину.
Руна развернулась… Так они двигались по сцене, описывая круги, словно танцевали какой-то танец смерти. Наконец подоспели миссис Аткинс и ещё два преподавателя. Они бросились на Руну и прижали её своими телами к полу. Всё завершилось в миг. С улицы раздался вой сирен полицейских машин. Эрика, тяжело дыша, поглядела на Теодора. Он кивнул ей, давая понять, что с ним всё нормально.
Теодор закрыл глаза. На него навалились страх и бессилие. Сейчас Руну отвезут в полицию, и он не в состоянии помочь ей. Видать, её жизнь теперь совсем разрушена. В этот миг ему стало стыдно, что он колдун.
– Всё хорошо, ребята, – раздался голос миссис Аткинс. – Вечеринка завершена. Тут надо навести уборку. – Затем она посмотрела на Келли и склонившегося над ней Блейка. – А вы оба будьте здесь. – Она положила ладонь Блейку на плечо. – Ты как?
Тот поднял на неё страдальческие чёрные глаза.
– Думаю, я в норме, – храбро ответил он.
– Бедные дети, – пробормотала миссис Аткинс.
Теодор с облегчением вздохнул. Он испытывал какую-то эгоистическую радость от того, что никто не намеревается обвинять Блейка в произошедшем, что их не отчислят из школы и дедушке не придётся сгорать от стыда перед лицом Внутреннего Круга. А Блейк, видать, и вправду заботился о Келли. Его лицо отражало искреннее участие, когда он прижимал к её порезанной щеке белый носовой платок.
– Всё хорошо? – прошептал Теодор и наклонился к брату. И в это мгновение он увидел флакончик, спрятанный в носовом платке. Он был полон крови. – Ты… – Теодор задохнулся, не найдя больше слов.
Блейк состроил гримасу, которая могла означать одно:
<<Я понимаю, но такой шанс упускать было нельзя>>.
Теодор вернулся к Эрике.
– Как твой брат? – спросила она.
– Всё хорошо. По-моему, пришло время уйти отсюда.
– Ладно, идём.
Они миновали Влада и Себастьяна. Те выглядели расстроенными, но переживали ли по-правде? На парковке они увидели Дэна и Джоан Финкельштейн.
– Я еду домой, – многозначительно заявил Дэн и что-то выкинул в кусты, растущие около обочины.
Теодор облегчённо заметил, что это был пустой флакончик.
– Спасибо тебе, – сказал он и слегка коснулся плеча Дэна.
Дэн оглянулся глянуть, что творится около кафетерия и, замявшись, произнёс: