Советская пехота заманивала атакующих немцев в паутину улиц, переулков и тупиков как в смертельную ловушку, чтобы потом разгромить и уничтожить. Но немецких солдат было много, очень много. Слишком много!
В подвал, служивший оружейным складом, ввалились шестеро во главе с адъютантом Черных. Быстро отыскав там Мишку, они, не обращая внимания на старшину и обозников, так же как и мальчишка торопливо снаряжавших ленты и автоматные магазины, обступили пацана.
— Ну что, Заяц, говорят, ты колдуном заделался? От смерти спасти можешь? — начал выступивший чуть вперед адъютант. — Божко рассказал, что тот помрет, так этот ретивый дурак сам на смерть пошел. Мы поумнее будем. Как ты это делаешь? Говори давай, выживем мы в этой мясорубке или валить пора отсюда?
— Дезертировать собрались? — сплюнув себе под ноги, поднялся в полный рост Мишка. — И кто тут зайцы трусливые? Фрицев испугались, предатели? — смело взглянул на них пацан.
— Ты говори, да не заговаривайся, сученок! Ты знаешь, сколько сюда фрицев прет? — прошипел схвативший подростка за грудки адъютант ему в лицо. — Тут все лягут! А я подыхать ни за хрен собачий не собираюсь! Я, знаешь, жить хочу!
— Пусть другие сдохнут, лишь бы не ты? — зло стряхивая руки адъютанта и пытаясь справиться с нахлынувшим на него видением, процедил сквозь зубы Мишка.
Адъютант, не сводивший взгляда с пацана, заметил, что мальчишка побледнел, покрылся испариной и чаще задышал.
— Ты что-то увидел, сученыш! — хватая его за шкирку, прохрипел он. — Что? Говори, гад!
— А ну пусти парнишку, — легла на плечо адъютанта тяжелая рука старшины. — Не то мы сейчас командира кликнем, да расскажем, что ты с подельниками оружие спереть собрался да дезертировать.
Адъютант оглянулся. Прямо за ним стоял старшина, а бойцы хозвзвода окружили его дружков, разом растерявших все желание бузить.
— Пусти, старшина, — угрожающе процедил адъютант. — Званием не вышел капитану приказывать.
— А мне твое звание до лампочки. Здесь я хозяин, — мрачно отозвался старшина. — И пацан сейчас в моем распоряжении. Шагай отсюда, капитан. И шавок своих с собой забирай. Они мне тут без надобности, работать тока мешают.
— Лады, — прошипел адъютант, глядя колючим взглядом на старшину. Сплюнул ему под ноги и, ухватив Мишку за локоть, толкнул к выходу со склада.
— Шагай, щенок, — рыкнул он.
— Да пошел ты, — выдирая свою руку из его руки, прошипел Мишка. — Ты знать хотел, как сдохнешь и когда? Скоро. Очень. И сдохнешь, как собака. Давай, беги, только помни: от смерти не убежишь.
— Врешь, сученыш, — снова схватил его за грудки адъютант.
— А ты проверь, — нагло усмехнулся парень, сбрасывая его руки со своей груди. Толкнув адъютанта, он прошел мимо него и, обернувшись, добавил: — Эти, с тобой, тоже сдохнут. Идите, больше мне вам сказать нечего.
Смерив парня ненавидящим взглядом, адъютант перевел его на старшину и бойцов хозвзвода, глядевших на него сумрачными взглядами. Поняв, что находится в меньшинстве, он прошипел, не сводя глаз со старшины:
— Пожалеешь, Данила Иваныч. Ой как пожалеешь, что дорогу мне перешел, — прошипел он и, развернувшись, вышел со склада. Его прихлебатели потянулись следом.
— Колдун, значит? Хех, — хмыкнул старшина, глядя вслед ушедшей компании. — Нешто правда знаешь, кто когда помрет? — перевел он взгляд на тащившего новый ящик с патронами пацана.
— Товарищ старшина… Так вы ж вроде коммунист. Неужто правда в колдунов всяких и чертей верите? — вытаращился на него Мишка.
— Дак ты ж ему сказал вроде… — начал один из обозников.
— Дядь Русь, и ты туда же? — устало перевел на него взгляд мальчишка, беря пустую ленту. — И ты так сказать мог. Чего хотел, то и услышал. Чего мне с ним, драться что ли?
— Ну ты даешь, паря, — хмыкнул обозник, тоже усаживаясь на свое место и беря магазин.
А бой все не заканчивался. К обеду следующего дня подошла дивизия Егорова, но даже с его бойцами советские части едва сдерживали неустанно шедших на них немцев. Командиры СС, в отличие от Черных, могли вести в бой свежие силы, тогда как русские воевали без отдыха — бой не утихал со вчерашнего вечера ни на секунду. И подошедшие части полковника ситуацию не спасали.
К вечеру Мишку вызвали к командиру. Там же уже сидел и Бирюк со Степанычем, молодой серьезный мужчина в летном комбинезоне и еще четверо солдат. Одного Мишка узнал — это был один из саперов.
— Здоров, Колдун, — буркнул Бирюк.
— И ты не хворай, — растянув губы в довольной улыбке, отозвался Мишка. — Здравствуйте, товарищи, — вежливо поздоровался он с остальными.