— Да вот думаю, как домой добираться теперь. Рюкзак-то свой я потерял, а вместе с ним и все документы, — развел руками Алексей. — Придется на базу возвращаться, ждать там конца вахты, да вместе с ними прорываться… Может, получится без документов до дома добраться… Там-то я уж восстановлю их, — задумчиво проговорил Алексей.
— Далече ты от своей базы-то ушагал, — заметил дед. — Обратно не дойдешь. Попробуем твой рюкзак сыскать. Давай спать ложиться, поздно уже.
Алексей лег, но сон не шел. Беспокойство не давало заснуть. Покрутившись в кровати и так и не найдя удобного положения, Алексей встал и вышел на крыльцо. Но и там ему было тесно. Решив ополоснуться, пошел к бане. Сделав пару шагов, он замер. Из темноты навстречу ему выскочил здоровый волк, перекрыв ему дорогу. Волк тяжело дышал, с высунутого языка его на землю капала слюна, желтые глаза, не мигая, уставились на Алексея, словно гипнотизируя.
Мужчина замер, боясь дышать. Только сейчас до него дошло, что в тайге водятся и волки, и медведи. Каким чудом он не встретился с ними во время своих блужданий — не понятно. Сейчас, неотрывно глядя в желтые, гипнотизирующие глаза волка, он вдруг с невероятной ясностью осознал, какую глупость совершил, уйдя из лагеря. Волк, бока которого ходили ходуном, вдруг задрал голову кверху и завыл. Из поселка в ответ донесся разноголосый лай собак.
Дверь распахнулась, и на порог вышел дед Михей.
— Серый, ты чего людей пугаешь? — строго проговорил старик.
Волк, услышав его голос, обошел Алексея и в два прыжка очутился перед порогом. Дед присел на верхнюю ступеньку и, бесстрашно ухватив голову волка, уставился в его глаза.
— Плохо, Серый… Далече она? — не отрывая взгляда от волчьих глаз, произнес старик.
— Да… Гордая… Лапу она отгрызет себе… Ты вот что. Беги к подруге, скажи, пусть подождет. Далече она, идти долго стану. Охраняй ее, Серый, понял? — дед Михей говорил тихо, уверенно.
Волк, подобрав язык, сглотнул и снова его вывалил.
— Найду. С Альмой пойду. Она по твоему следу приведет, потому следы не путай, а то блуждать стану. Погоди, — старик, не отрывая взгляда от волчьих глаз, чуть громче приказал: — Алеша, воды ступай принеси и миску глубокую. Серому попить надо, не то не добежит.
Алексей, не веря в происходящее, на цыпочках прошел мимо странной парочки. Ощущая полную абсурдность ситуации, схватил ведро с водой и пластиковый таз, и вышел с ними на порог. Дед Михей, наконец оторвавшись от странной игры в гляделки, повернулся и, потрепав матерого волчару по голове, словно собаку, взял у Алексея тазик. Дождавшись, пока тот плеснет в него воды, поднес таз терпеливо ждавшему волку. Волк тут же принялся жадно лакать.
Пил волк долго. Отрывался от воды, тяжело дышал, и снова опускал голову в миску. Наконец напившись, он снова поднял голову, ища взгляд старика.
— Иду я. Вот только оденусь и иду. Беги, не переживай, — проговорил дед Михей.
Волк сорвался с места и, перемахнув в прыжке невысокий заборчик, исчез в тайге.
Дед поднялся, отставив в сторону миску.
— У Серого подруга в капкан попала. Видимо, лапу сильно раздробило. За помощью пришел. Мы с Альмой сейчас туда пойдем. До утра не вернусь. Ежели кто утром придет, отправляй в деревню, пускай там к кому-никому на постой просятся и ждут до завтра. А ты в сарай сена с чердака натаскай, да накрой его одеялом старым, там же и найдешь. Да дверь закрепи, чтоб не закрылась ненароком, — оставляя наказы, дед Михей торопливо одевался.
— Дед Михей… Так люди же специально на них капканы ставят. Это же волки! Их истреблять надо, а не из капканов освобождать! — в полнейшей прострации возразил Алексей. — Их пристрелить надо! Это же опасные звери!
— Живые они, Алеша. И Серый за помощью пришел. Нельзя в помощи отказать, понимаешь? Вот ежели бы я тебе, к примеру, помогать отказался? Каково? Или, по-твоему, только людям помощь нужна? Волки, Алеша — санитары леса. Коль волков не станет, зайцы расплодятся, обленятся, больных станет много. Они траву жрать станут, кору с деревьев глодать, много леса загубят. Так же косули, лоси, кабаны… Но не то главное, Алеша. Главное то, что вот они, — старик махнул головой в сторону леса, — страдают из-за людей, из-за их жадности. Те капканы ставят браконьеры, которым нужны их шкуры. Вот загубят они молодую, сильную волчицу. Не потому, что она вредила, не потому, что волки расплодились — наоборот, их сейчас уже стало очень мало — а просто потому, что за ее шкурку им дадут несколько тысяч рублей. И Серый, который не попал в капкан, тоже, скорее всего, погибнет без своей подруги. От тоски. Подумай о том, время у тебя будет, — засунув за пояс топор и прихватив веревку, без которой в тайгу вообще никогда не ходил, закончил дед Михей. — Альма, пойдем.