При виде нее парень внезапно рассвирепел.
— Школота с-собачья, — процедил он и коротко сунул Мирону кулаком в лицо.
Как уехала «девятка», Мирон не видел — он стоял на коленях, уткнувшись лбом в траву, и пытался перетерпеть боль. Левая рука, казалось, раскалилась, и он коснулся ее прохладными пальцами правой. Подумал: «Чтоб ты сдох», подобрал разбитый телефон и рюкзак с раззявленной пастью.
Вдалеке тонко взвизгнули тормоза, металлически грохнуло и разлетелось. Зажав под мышкой скейт, Мирон побрел обратно домой. Никого не хотелось видеть. Думать о произошедшем — тоже.
Однако побыть в одиночестве было не суждено. Дома почему-то оказалась мама, хотя должна была уже уйти. Мирон привычно соврал, что навернулся со скейта, приложил к скуле замороженную курицу и уселся в углу, глядя в потолок.
— Бабушка Нина заболела, — сказала мама. — Я собираю вещи, мы с отцом едем в Питер. Пока на неделю, а там посмотрим.
Страшнее всего прозвучало это слово — «отец». Мама папу никогда так не называла — или по имени, или «папа», — а теперь оно было как звонкий костыль, на который она, падая, опиралась и шла то на второй этаж за плащом, то снова на первый, чтобы взять из шкафа документы. Отец-тец-тец. Мирон сжался и сам себе казался теперь очень маленьким. Бабушка Нина, мамина мама, любила присылать посылки, и уже выросший внук ждал их с тем же нетерпением, что и в десять лет. В посылках были конфеты и одежда, иногда книги. Бабушка Нина жила в Питере. Как-то раз Мирон с Алисой ездили в Питер вдвоем и целый месяц каникул гуляли по городу, ходили в музеи и слушали обстоятельные бабушкины рассказы обо всем-всем («Вы слишком быстро идете, молодые люди, город за вами не успевает, вы не увидите больше, если будете так бежать, — совсем наоборот»). Алиса ее обожала. И Мирон тоже, хоть и не признавался вслух — достаточно было дифирамбов подруги, казалось, ей безумно нравится восторгаться бабушкой Ниной, хотя сама бабушка Нина ужасно смущалась от постоянных комплиментов Алисы. Но он тоже ее любил. И она не заслуживала того, чтобы стать расплатой за его желание.
«Чтоб ты сдох…»
Нужно было спросить, что случилось, а он спросил неправильно — о том, что могло бы очистить его совесть:
— Когда?
— Да только что. Они с подругой на кухне сидели, разговаривали, мне подруга и позвонила — слава богу, что рядом была. Бабушка все забыла. Пила чай и вдруг стала спрашивать, кто она, где, — ничего не помнит. Скорую вызвали. Папа уже мчит сюда, пообедаем и поедем. Ты как, недельку один поживешь? Я попросила Алису, чтобы она за тобой присмотрела.
Нет, было бы слишком просто, слишком вне правил этой новой, неизвестной ему игры.
— И что Алиса? — спросил Мирон, пряча лицо за курицей.
— Ну что Алиса? Согласилась, конечно. Будет следить, чтобы ты учил, все сдал и вообще не падал духом. — Проходя мимо, мама взъерошила ему волосы. — Все будет хорошо, бабушка у нас сильная.
Едва ли сильнее магии. А виноват Мирон. И ведьма с сумкой, которая все это подмутила.
Ведьма! Она начала — значит, сумеет и остановить.
Отъезда родителей он дожидался как на иголках. Поели супа, выпили кофе, папа отнес вещи в машину и долго укладывал их в багажник, не возмущаясь количеству сумок — вдруг придется задержаться. Обнялись, по семейной традиции присели «на дорожку». Раньше Мирон над этим посмеивался, а сейчас смирно высидел положенную минуту, пока мама давала последние наставления: напоминала, где лежат деньги, и просила, если что, не стесняясь обращаться за помощью к тете Яне.
— Ну, пора! — сказал наконец папа.
— Пора, — эхом отозвалась мама и чмокнула Мирона в щеку. Для этого ей пришлось встать на цыпочки.
— Позвоните, когда доедете!
Ага, «позвоните». Убедившись, что машина отъехала, Мирон поднялся в свою комнату и стал выдвигать все ящики подряд. Хлам пер наружу, но он героически заталкивал бумаги, провода и геймпады обратно и переходил к следующему, пока не наткнулся на то, что искал. Огрызок с пятого класса: экран 4,7 дюйма, камера 8 мегапикселей, 4 гигабайта памяти, на задней крышке сохранилась наклейка с надписью «Мирон Отдельнов» и черно-белым мячиком — мама заказывала такие в прачечной и клеила на его школьные вещи.