Словно настала морозная зима. Но затем призрак дёрнулся, руки стянули горло, и Теодору стало нечем дышать. Его прикосновение было схоже с прикосновением инопланетного щупальца. Теодор не мог вздохнуть. Его пальцы беспомощно пытались освободить шею. Спустя пару мгновений его стало поднимать в воздух.
— Погляди на меня! — крикнула Эрика. Она схватила из пламени головёшку и теперь размахивала ею в разные стороны. — Суран, гляди, я сжигаю твоего брата! — И она ткнула горящим концом в один из манекенов. — Вот! Тебе нравится это? Нравится?! — Она подожгла тёмный наряд. — Признайся, что ты колдун.
Холодная петля слетела с горла Теодора, освободив его. Он хотел предупредить Эрику об этом, но она уже перебегала на другой край круга. Похоже, она именно это и делала всё то время, что ждала его: бегала от призрака.
— Эрика, задержи его!
— Ладно, но поспеши! — Она ринулась к следующему манекену.
Теодор заставил себя сконцентрироваться на предстоящем деле. Его рюкзак валялся около одного из валунов. Теодор подбежал к нему и высыпал содержимое на землю. Ему надо было сделать всё правильно и шустро. Ясень и дуб.
Он кинул их в центральный костёр. Кусочки кассии были лёгкими, поэтому ему пришлось почти засунуть руку в огонь, чтобы убедиться в том, что они попали в пламя, а не разлетелись на ветру. Чертополох, к счастью, был смолот в порошок, и он отправил целую горсть в пламя.
Следом полетел корень мандрагоры.
Когда Teодор протянул руку, чтобы взять флакончик с каплями, раздался голос Эрики:
– Teодор, ложись!
Он без раздумий упал на землю. Холодный ветер пролетел по спине, чуть не подтолкнув его в пламя костра.
– Суран! – опять закричала Эрика. – Я добралась до твоей сестры. Глянь!
Теперь горели все три манекена, и Эрика, бегая от одного к другому, тыкала в них головёшкой.
Teодор зубами выдернул пробку из флакона и наклонил его над костром. Одна капля, вторая, третья… Пламя загудело и столбом взмыло вверх. По лицу Teодора текли слёзы, едкий аромат разъедал его ноздри. Оставался лишь единственный элемент, который нужно было добавить в пламя, – спёкшийся остаток со дна тарелки. Взяв его левой рукой, Теодор кинул его между двумя горящими поленьями. Затем он встал на ноги и увидел, что Эрика в беде. Она потеряла головёшку. Призрак обвил руки вокруг её горла и медленно поднимался ввысь. Рот Эрики был открыт, но она не могла издать ни звука.
– Да пребудет со мною сила слова Гекаты! – крикнул Teодор прямо в ревущий огонь.
Затем эти слова сами стали слетать с его языка:
Пройди сквозь пламя, отсылаю тебя!
По узкой тропе отсылаю тебя!
В мир иной отсылаю тебя!
Сквозь темноту веков отсылаю тебя!
За грань я опять отсылаю тебя!
Тело Эрики дёргалось во все стороны.
Не медли, уйди, отсылаю тебя!
Ноги Эрики беспомощно болтались в воздухе.
<<Вот так же погибла Келли>>, – подумал Teодор.
И тут он выкрикнул слова, которых никогда не слышал раньше:
Во имя силы Земли, Воздуха и Воды!
Во имя силы Огня и этой ночи Гекаты!
Во имя силы моей, силы сына Элиуса!
Не медли, уйди, отсылаю тебя!
Teодор не имел понятия, откуда взялись эти слова. Но спустя миг дух Сурана Бланше отпустил Эрику и она упала на землю. Дух ринулся к Teодору, но вдруг остановился, будто натолкнулся на прозрачную стену. Он парил над пламенем. Он был в ловушке. Вверх поднимались голубые языки огня. Дух принял облик мужчины, вернее, молоденького парня.
Он был только немного старше Teодора.
Короткие волосы обрамляли его бледное лицо с большими грустными глазами. Он приоткрыл рот, словно что-то хотел сказать.
– Суран… – прошептал Teодор, протянув к нему руки.
Парень тоже протянул к Teодору свои бледные руки, но огонь взметнулся вверх и скрыл его.
Дух Сурана сверкнул, будто молния в небе, и исчез. Сквозь темноту веков, в мир иной.
Костёр ещё раз вспыхнул голубым огнём. Затем всё стихло, над углями заплясали привычные жёлтые язычки. В самом центре костра, там, куда Тeодор кинул остаток из тарелки, появилась лепёшка из мягкой и чёрной массы.
Рядом с ней лежала прядь коротких светлых волос, которые уже начали тлеть. Протянув руку, Теодор схватил волосы. Он шустро свернул их в спираль и скрепил ещё горячей лепёшкой. Всё это было проделано второпях и не сильно ловко. Блейк сделал бы всё аккуратней. Но цель была достигнута: волосы были скреплены. Теодор поднял с земли деревянную печать, на которой каббалистическими символами было выведено имя Сурана, и вдавил печать в мягкую массу.